Однажды летом, в деревне Грачах, у небогатой помещицы Анны Павловны Адуевой, все в доме поднялись с рассветом, начиная с хозяйки до цепной собаки Барбоса.
ある夏の日、グラチャーチという村に住む、あまり裕福ではない地主のアンナ・パブロヴナ・アドゥエワの家では、主人から番犬のバルボスまで、全員が夜明けと同時に起き上がりました。
Только единственный сын Анны Павловны, Александр Федорыч, спал, как следует спать двадцатилетнему юноше, богатырским сном; а в доме все суетились и хлопотали.
アンナ・パブロヴナの唯一の息子であるアレクサンダー・フョードルチは、20歳の若者としてふさわしい、力強い睡眠を取っていただけでした。その一方で、家中の人々はみな、さまざまな用事に追われて忙しく動き回っていました。
Люди ходили, однакож, на цыпочках и говорили шопотом, чтоб не разбудить молодого барина.
しかし、彼らは若い主を起こさないように、静かに歩き回り、静かに話していたのです。
Чуть кто-нибудь стукнет, громко заговорит, сейчас, как раздраженная львица, являлась Анна Павловна и наказывала неосторожного строгим выговором, обидным прозвищем, а иногда, по мере гнева и сил своих, и толчком.
もし誰かがドアを叩いたり、声を大きくしたりすると、アンナ・パブロヴナはすぐに現れて、注意を促し、非難の言葉を吐き、時には怒りや力の限界に応じて、相手に殴ることもありました。
На кухне стряпали в трое рук, как будто на десятерых, хотя все господское семейство только и состояло, что из Анны Павловны да Александра Федорыча.
キッチンでは、3人で料理を作っていたのですが、実際にはアンナ・パブロヴナとアレクサンダー・フョードルチしか家族のメンバーではなかったのです。
В сарае вытирали и подмазывали повозку.
納屋では、馬車の清掃や潤滑作業が行われていました。
Все были заняты и работали до поту лица.
全員が汗を流しながら、さまざまな作業に取り組んでいたのです。
Барбос только ничего не делал, но и тот по-своему принимал участие в общем движении.
バルボスは何もしていませんでしたが、彼もまた自分なりにこの活動に参加していたのです。
Когда мимо его проходил лакей, кучер или шмыгала девка, он махал хвостом и тщательно обнюхивал проходящего, а сам глазами, кажется, спрашивал: «Скажут ли мне, наконец, что у нас сегодня за суматоха?»
使用人や馬車夫、女中たちが通り過ぎると、彼はしっぽを振って、相手をじっくりと嗅いで、まるで「今日は何の骚動があるんだろう?」と問いかけているようでした。
А суматоха была оттого, что Анна Павловна отпускала сына в Петербург на службу, или, как она говорила, людей посмотреть и себя показать.
そしてこの骚動は、アンナ・パブロヴナが息子をペテルブルクに送り出して仕事に就かせたり、あるいは「人々に会いに行き、自分自身を披露する」と言って送り出したりしたから起きていたのです。
Убийственный для нее День!
この日は、彼女にとって最悪の日でした。
От этого она такая грустная и расстроенная.
そのため、彼女はとても悲しく、動揺していたのです。
Часто, в хлопотах, она откроет рот, чтоб приказать что-нибудь, и вдруг остановится на полуслове, голос ей изменит, она отвернется в сторону и оботрет, если успеет, слезу, а не успеет, так уронит ее в чемодан, в который сама укладывала Сашенькино белье.
忙しい中で、彼女は何かを命じるために口を開こうとしましたが、途中で声が途切れ、彼女は顔をそむき、もし間に合えば、涙を拭き、間に合えない場合は、それを自分がアレクサンダーの衣類を入れていたスーツケースの中に落とすのです。
Слезы давно кипят у ней в сердце; они подступили к горлу, давят грудь и готовы брызнуть в три ручья; но она как будто берегла их на прощанье и изредка тратила по капельке.
彼女の心は長い間涙で溢れていました。それらは喉に押し込まれて胸を圧迫し、三筋の涙として飛び出そうとしていました。しかし、彼女はそれらを別れの時にだけ使うように、わざと少しずつ使っていたのです。
Не одна она оплакивала разлуку: сильно горевал тоже камердинер Сашеньки, Евсей. Он отправлялся с барином в Петербург, покидал самый теплый угол в дому, за лежанкой, в комнате Аграфены, первого министра в хозяйстве Анны Павловны и — что всего важнее для Евсея — первой ее ключницы.
別れを悲しんでいたのは彼女だけではありませんでした。アレクサンダーの執事であるエフセイもまた悲しんでいました。彼は主人と一緒にペテルブルクに向かっていました。彼は家の最も暖かい場所、アグラフェナの部屋のベッドのそばを離れていました。アグラフェナは、アンナ・パブロヴナの家政の第一夫人であり、そしてエフセイにとって最も重要なことに、彼女はエフセイの最初の鍵係でした。
За лежанкой только и было места, чтоб поставить два стула и стол, на котором готовился чай, кофе, закуска. Евсей прочно занимал место и за печкой и в сердце Аграфены. На другом стуле заседала она сама.
ベッドのそばにある唯一の場所は、2つの椅子とテーブルがあり、そこでは紅茶、コーヒー、軽食が用意されていました。エフセイは確実にこの場所とアグラフェナの心に居残っていました。もう一つの椅子には彼女自身が座っていました。
История об Аграфене и Евсее была уж старая история в доме.
アグラフェナとエフセイの物語は、この家ではすでに古い物語でした。
О ней, как обо всем на свете, поговорили, позлословили их обоих, а потом, так же как и обо всем, замолчали.
彼らについても、他の全てのことと同様に、人々は話し、冗談を言い、そして他の全てのことと同様に、話をやめたのです。
Сама барыня привыкла видеть их вместе, и они блаженствовали целые десять лет.
女主人自身も、彼らが一緒にいるのを見ることに慣れていました。そして彼らは10年間幸せに暮らしていました。
Многие ли в итоге годов своей жизни начтут десять счастливых?
人生の年月を経ても、多くの人が10年間の幸せを経験できるのでしょうか?
Зато вот настал и миг утраты!
しかし、今、別れの瞬間が来たのです。
Прощай, теплый угол, прощай, Аграфена Ивановна, прощай, игра в дураки, и кофе, и водка, и наливка — все прощай!
暖かい場所さよなら、アグラフェナ・イワノヴナさよなら、愚か者のゲームさよなら、コーヒー、ウォッカ、リンスさよなら!
Евсей сидел молча и сильно вздыхал.
エフセイは静かに座っていて、深く息を吐いていました。
Аграфена, насупясь, суетилась по хозяйству.
アグラフェナは顔をしかめながら、家事に忙しくしていました。
У ней горе выражалось по-своему.
彼女の悲しみは、彼女なりの方法で表れていました。
Она в тот день с ожесточением разлила чай и вместо того, чтоб первую чашку крепкого чаю подать, по обыкновению, барыне, выплеснула его вон: «никому, дескать, не доставайся», и твердо перенесла выговор.
その日、彼女は激しく紅茶を淹れていました。そしていつも通りに女主人に最初の強い紅茶を提供する代わりに、それを外に捨ててしまいました。「誰にも与えない」と言うのです。そして彼女は厳しい非難にも耐えたのです。
Кофе у ней перекипел, сливки подгорели, чашки валились из рук.
彼女のコーヒーは沸騰しすぎて、クリームが焦げ付き、カップが手から落下していました。
Она не поставит подноса на стол, а брякнет; не отворит шкафа и двери, а хлопнет.
彼女はテーブルにトレイを置かずに、バタンと置き、食器棚やドアを開けずに、ドアをバタンと閉じていました。
Но она не плакала, а сердилась на все и на всех.
しかし、彼女は泣かず、全てのものや全ての人に怒っていました。
Впрочем, это вообще было главною чертою в ее характере.
ところで、これは彼女の性格の主な特徴でした。
Она никогда не была довольна; все не по ней; всегда ворчала, жаловалась.
彼女は決して満足していませんでした。全てが彼女の思い通りではなく、彼女はいつも不平を言い、文句を言っていました。
Но в эту роковую для нее минуту характер ее обнаруживался во всем своем пафосе.
しかし、この運命的な瞬間に、彼女の性格が最も露骨に現れていました。
Пуще всего, кажется, она сердилась на Евсея.
どうやら、彼女はエフセイに一番怒っていたのです。
— Аграфена Ивановна!.. — сказал он жалобно и нежно, что не совсем шло к его длинной и плотной фигуре.
「アグラフェナ・イワノヴナ!」と彼は悲しげに、そして優しく言いました。それは彼の長くて太った体型にはあまり合っていませんでした。
— Ну, что ты, разиня, тут расселся? — отвечала она, как будто он в первый раз тут сидел. — Пусти прочь: надо полотенце достать.
「お前、何してるんだ、バカ?」と彼女は答えました。まるで彼がそこに座っているのは初めてのようでした。「どけ。タオルを取りに行かないと。」
— Эх, Аграфена Ивановна!.. — повторил он лениво, вздыхая и поднимаясь со стула и тотчас опять опускаясь, когда она взяла полотенце.
「えっ、アグラフェナ・イワノヴナ!」と彼は懒そうに繰り返し、息をつきながら椅子から立ち上がり、彼女がタオルを取ると、すぐにまた椅子に座り込みました。
— Только хнычет! Вот пострел навязался! Что это за наказание, господи! и не отвяжется!
「ただ文句ばかりだ!この野郎、こんなに迷惑をかけてるなんて!なんてことだ、この迷惑はまだ終わらないのか!」
И она со звоном уронила ложку в полоскательную чашку.
そして彼女は音をたてて、スプーンを水汲みのカップに落としました。
— Аграфена! — раздалось вдруг из другой комнаты, — ты никак с ума сошла! разве не знаешь, что Сашенька почивает? Подралась, что ли, с своим возлюбленным на прощанье?
「アグラフェナ!」突然別の部屋から声がかかった。「お前、頭がおかしくなってるんだろう!サシャが休んでるのわからないのか?別れの時、彼と喧嘩したのか?」
— Не пошевелись для тебя, сиди, как мертвая! — прошипела по-змеиному Аграфена, вытирая чашку обеими руками, как будто хотела изломать ее в куски.
「お前のために動くつもりないよ。ここに座ってるんだ、死んでるみたいだ!」アグラフェナは蛇のように低い声で言いました。彼女は両手でカップを拭いていました。まるでそれを粉々にしたいようでした。
— Прощайте, прощайте! — с громаднейшим вздохом сказал Евсей, — последний денек, Аграфена Ивановна!
「さよなら、さよなら!」エフセイは大きなため息をつきながら言いました。「これが最後の日だ、アグラフェナ・イワノヴナ!」
— И слава богу! пусть унесут вас черти отсюда: просторнее будет. Да пусти прочь, негде ступить: протянул ноги-то!
「ありがとうございました。この場所から出て行ってください。もっと広くなるよ。さあ、どけ。ここに立つ場所すらないよ。足を伸ばしてるんだから。」
Он тронул было ее за плечо — как она ему ответила! Он опять вздохнул, но с места не двигался; да напрасно и двинулся бы: Аграфене этого не хотелось. Евсей знал это и не смущался.
彼は彼女の肩に触れようとしたが、彼女の反応を見たとき、彼はまた息をつきました。しかし、彼が動いたとしても、それは意味がなかったでしょう。アグラフェナはそれを望んでいなかったのです。エフセイはそれを知っていたので、気にしませんでした。
— Кто-то сядет на мое место? — промолвил он, все со вздохом.
「誰かが私の席に座るの?」彼はまたため息をつきながら言いました。
— Леший! — отрывисто отвечала она.
「地縛少年花子!」彼女は短く答えました。
— Дай-то бог! лишь бы не Прошка. А кто-то в дураки с вами станет играть?
「それならいいよ。ただし、プローシャじゃないでほしい。誰かがあなたと一緒にバカなゲームをするわけないでしょう。」
— Ну хоть бы и Прошка, так что ж за беда? — со злостью заметила она. Евсей встал.
「プローシャでも何でもいいよ。何が問題なんだ?」彼女は怒って言いました。エフセイは立ち上がりました。
— Вы не играйте с Прошкой, ей-богу, не играйте! — сказал он с беспокойством и почти с угрозой.
「プローシャと遊ばないでください。本当に、遊ばないでください!」彼は心配し、ほとんど威嚇するような声で言いました。
— А кто мне запретит? ты, что ли, образина этакая?
「誰が私にそれを禁止するの?あなたか、この野郎?」
— Матушка, Аграфена Ивановна! — начал он умоляющим голосом, обняв ее — за талию, сказал бы я, если б у ней был хоть малейший намек на талию.
「お母さん、アグラフェナ・イワノヴナ!」彼は懇願の声で言い始め、彼女を腕に抱きしめました。「腰」だと言えば良かったのに、彼女の腰は全く見えなかったのです。
Она отвечала на объятие локтем в грудь.
彼女はその腕に応えたのは、胸に押し付けるだけでした。
— Матушка, Аграфена Ивановна! — повторил он, — будет ли Прошка любить вас так, как я? Поглядите, какой он озорник: ни одной женщине проходу не даст. А я-то! э-эх! Вы у меня, что синь-порох в глазу! Если б не барская воля, так... эх!..
「お母さん、アグラフェナ・イワノヴナ!」彼は繰り返しました。「プローシャは私ほどあなたを愛してくれるのだろうか?見てください、この野郎はどんな女性にも近付きません。そして私は!ああああ!あなたは私にとって目に砂が入ったようなもんだ!もしそれが主人の意志じゃなかったら、ああああ!」
Он при этом крякнул и махнул рукой. Аграфена не выдержала: и у ней, наконец, горе обнаружилось в слезах.
彼はそれに続いて咳をして、手を振りました。アグラフェナは我慢できなくなり、ついに涙で悲しみを表しました。
— Да отстанешь ли ты от меня, окаянный? — говорила она плача, — что мелешь, дуралей! Свяжусь я с Прошкой! разве не видишь сам, что от него путного слова не добьешься? только и знает, что лезет с ручищами...
「あなたは私にまで付きまとうのね、この野郎?」彼女は泣きながら言いました。「何を言ってるんだ、この馬鹿!プローシャと連絡を取るよ!彼から何の役に立つ言葉も聞けないのは明らかだし、彼はいつも手を出してくるだけだ。」
— И к вам лез? Ах, мерзавец! А вы, небось, не скажете! Я бы его...
「そしてあなたも彼に手を出したのね?ああ、この野郎!そしてあなたはきっと何も言えないんだろう!私なら彼を殴るよ。」
— Полезь-ка, так узнает! Разве нет в дворне женского пола, кроме меня? С Прошкой свяжусь! вишь, что выдумал! Подле него и сидеть-то тошно — свинья свиньей! Он, того и гляди, норовит ударить человека или сожрать что-нибудь барское из-под рук — и не увидишь.
「そうしたら、彼は知るよ!この家には私しか女性じゃないの?プローシャと連絡を取るよ!見てください、この野郎が考えたことだ!彼のそばにいるのさえ嫌だ。彼はまるで豚だ!彼はいつでも人を殴ったり、主人のものを盗んだりする。そしてそれに気づかないのです。」
— Уж если, Аграфена Ивановна, случай такой придет — лукавый ведь силен, — так лучше Гришку посадите тут: по крайности малый смирный, работящий, не зубоскал...
「もしそのような機会が来たら、アグラフェナ・イワノヴナ、この野郎は強いのだから。それなら、グリシカをここに置いておいた方がいい。少なくとも、彼は静かで、勤勉で、冗談を言わない。」
— Вот еще выдумал! — накинулась на него Аграфена, — что ты меня всякому навязываешь, разве я какая-нибудь... Пошел вон отсюда! Много вашего брата, всякому стану вешаться на шею: не таковская! С тобой только, этаким лешим, попутал, видно, лукавый за грехи мои связаться, да и то каюсь... а то выдумал!
「また考えたね!」アグラフェナは彼に怒鳴りました。「あなたは私を誰にでも押し付けようとしている。私は何かの女ではないよ。ここから出て行け!あなたのような男は、誰にでもくっついていく。私は違うよ。あなたと一緒にいるのはただの不幸だ。私の罪のためにこの野郎が私と連絡を取るのだろう。でも私は後悔してる。。。でもまた考えたね!」
— Бог вас награди за вашу добродетель! как камень с плеч! — воскликнул Евсей.
「あなたの善良さに感謝します!本当に気が楽になった!」エフセイは叫んだ。
— Обрадовался! — зверски закричала она опять, — есть чему радоваться — радуйся!
「喜んでるね!」彼女はまた野蛮に叫んだ。「喜ぶものだ。喜べ!」
И губы у ней побелели от злости. Оба замолчали.
彼女の唇は怒りで白くなっていた。二人は沈黙に包まれた。
— Аграфена Ивановна! — робко сказал Евсей немного погодя.
「アグラフェナ・イワノヴナ!」エフセイは少し後で弱く言った。
— Ну, что еще?
「何?」
— Я ведь и забыл: у меня нынче с утра во рту маковой росинки не было.
「私は忘れてた。今日朝、私はケシの露を口にしてなかった。」
— Только и дела!
「それだけのことか。」
— С горя, матушка.
「私は怒りでそうしたのです。」
Она достала с нижней полки шкафа, из-за головы сахару, стакан водки и два огромные ломтя хлеба с ветчиной. Все это давно было приготовлено для него ее заботливой рукой. Она сунула ему их, как не суют и собакам. Один ломоть упал на пол.
彼女は棚の下から砂糖、ウォッカのグラス、そしてハムをのせた大きなパンを取り出した。これらはすべて、彼女の気配りで長い間用意されていた。彼女はそれらを彼に差し出したが、それは犬に与えるもののようだった。パンの一片が床に落ちた。
— На вот, подавись! О, чтоб тебя... да тише, не чавкай на весь дом.
「さあ、食べてみろ!ああ、なんてことだ。。。静かにして。家中に音を出さないで。」
Она отвернулась от него с выражением будто ненависти, а он медленно начал есть, глядя исподлобья на Аграфену и прикрывая одною рукою рот.
彼女は嫌悪のような表情で彼から目をそらし、彼はアグラフェナを見つめながら、片手で口を覆ってゆっくりと食べ始めた。
Между тем в воротах показался ямщик с тройкой лошадей.
その間、馬車の運転手が三頭の馬を連れて門に現れた。
Через шею коренной переброшена была дуга.
最後の馬の首に弓がかかっていた。
Колокольчик, привязанный к седелке, глухо и несвободно ворочал языком, как пьяный, связанный и брошенный в караульню.
馬具に結ばれたベルは、酔った囚人が監獄に投獄されたときのように、低くて不自由に音を出していた。
Ямщик привязал лошадей под навесом сарая, снял шапку, достал оттуда грязное полотенце и отер пот с лица.
運転手は小屋の屋根の下に馬を連れて行き、帽子を脱いで、そこから汚れたタオルを取り出して、汗を拭いた。
Анна Павловна, увидев его из окна, побледнела.
アンナ・パブロヴナは窓からそれを見て、顔色が変わった。
У ней подкосились ноги и опустились руки, хотя она ожидала этого.
彼女は予想していたにもかかわらず、足が震え、腕が下がっていた。
Оправившись, она позвала Аграфену.
回復した彼女は、アグラフェナを呼んだ。
— Поди-ка на цыпочках, тихохонько, посмотри, спит ли Сашенька? — сказала она. — Он, мой голубчик, проспит, пожалуй, и последний денек: так и не нагляжусь на него. Да нет, куда тебе! ты, того гляди, влезешь как корова! я лучше сама...
「そっと行って、サシャが寝ているか見てみて。」彼女は言った。「彼、私の可愛い子は、最後の日まで寝るかもしれない。私は彼を見るのに飽きるわけない。いや、君に任せるわけにはいかない。君は牛のように突っ込んでしまうかもしれない。私の方がいいわ。。。」
И пошла.
そして彼女は歩き出した。
— Поди-ка ты, не-корова! — ворчала Аграфена, воротясь к себе. — Вишь, корову нашла! много ли у тебя этаких коров-то?
「君は牛じゃないよ!」アグラフェナは自分のところに戻って文句を言っていた。「見てみろ、牛だって言うじゃん!そんな牛は何匹いるの?」
Навстречу Анне Павловне шел и сам Александр Федорыч, белокурый молодой человек, в цвете лет, здоровья и сил.
アレクサンドル・フョドロヴィッチ自身もアンナ・パブロヴナに向かって歩いていた。彼は金髪の若者で、最盛期の健康と力を持っていた。
Он весело поздоровался с матерью, но, увидев вдруг чемодан и узлы, смутился, молча отошел к окну и стал чертить пальцем по стеклу.
彼は母親に元気よく挨拶したが、突然スーツケースと荷物を見ると、照れて、静かに窓に行き、ガラスに指を描き始めた。
Через минуту он уже опять говорил с матерью и беспечно, даже с радостью смотрел на дорожные сборы.
1分後、彼は再び母親と話し、気軽に、さらには喜びを示して旅行の準備を見ていた。
— Что это ты, мой дружок, как заспался, — сказала Анна Павловна, — даже личико отекло? Дай-ка вытру тебе глаза и щеки розовой водой.
「何だ、私の可愛い子、寝すぎだね。」アンナ・パブロヴナは言った。「顔もむくんでいるよ。赤い水で目と頬を拭いてあげよう。」
— Нет, маменька, не надо.
「いや、ママ、いらないよ。」
— Чего ты хочешь позавтракать: чайку прежде или кофейку? Я велела сделать и битое мясо со сметаной на сковороде — чего хочешь?
「朝食は何がいい?お茶かコーヒーか?私はフライパンでスメタナと一緒にハムを作ったの。何がいい?」
— Все равно, маменька.
「どっちでもいいよ、ママ。」
Анна Павловна продолжала укладывать белье, потом остановилась и посмотрела на сына с тоской.
アンナ・パブロヴナは洗濯物の片付けを続け、やがて息子を見て悲しそうに言った。
— Саша!.. — сказала она через несколько времени.
「サシャ!」彼女はしばらくして言った。
— Чего изволите, маменька?
「何ですか、ママ?」
Она медлила говорить, как будто чего-то боялась.
彼女は何かを恐れているように、言葉を選んでいた。
— Куда ты едешь, мой друг, зачем? — спросила она, наконец, тихим голосом.
「君はどこに行くの、私の可愛い子?何のために?」彼女はやっと静かに言った。
— Как куда, маменька? в Петербург, затем... затем... чтоб...
「どこに行くの、ママ?ピテルに行くの、それから...それから...何かのために。」
— Послушай, Саша, — сказала она в волнении, положив ему руку на плечо, по-видимому с намерением сделать последнюю попытку, — еще время не ушло: подумай, останься!
「聞いて、サシャ。」彼女は動揺しながら言った。彼女は手をサシャの肩に置き、最後の努力をするようだった。「まだ時間があるよ。考えてみて。残って。」
— Остаться! как можно! да ведь и... белье уложено, — сказал он, не зная, что выдумать.
「残る?どうして?しかし、洗濯物は片付けたのに。」彼は何を言えばいいかわからず言った。
— Уложено белье! да вот... вот... вот... гляди — и не уложено.
「洗濯物は片付けたのに。しかし、見て...見て...見て...洗濯物は片付けられていないの。」
Она в три приема вынула все из чемодана.
彼女は三回にわたってスーツケースからすべてのものを取り出した。
— Как же это так, маменька? собрался — и вдруг опять! Что скажут...
「どうしてこんなことになるの、ママ?行くつもりだったのに、突然また変わったの。何を言うんだろう...」
Он опечалился.
彼は悲しみに暮れた。
— Я не столько для себя самой, сколько для тебя же отговариваю.
「私は自分のためではなく、君のために君を説得しているのよ。」
Зачем ты едешь? Искать счастья?
「なんで行くの?幸せを探すの?」
Да разве тебе здесь нехорошо?
「ここにいて楽しくないの?」
разве мать день-деньской не думает о том, как бы угодить всем твоим прихотям?
「毎日、お母さんは君のあらゆる欲望に応えようと努力していないの?」
Конечно, ты в таких летах, что одни материнские угождения не составляют счастья; да я и не требую этого.
「もちろん、君はこの年齢だから、お母さんのご加護だけで幸せにはなれない。でもそれを求めているわけでもないの。」
Ну, погляди вокруг себя: все смотрят тебе в глаза.
「さあ、周りを見てみろ。みんな君を見てるよ。」
А дочка Марьи Карповны, Сонюшка?
「そしてマーリャ・カルポヴナの娘、ソーニャちゃんは?」
Что...
「何?」
покраснел?
「顔が赤くなってるよ。」
Как она, моя голубушка — дай бог ей здоровья — любит тебя: слышь, третью ночь не спит!
「彼女、私の可愛い娘は、君をとても愛してる。聞いて、彼女は3日目に寝てないよ。」
— Вот, маменька, что вы! она так...
「ああ、お母さん、そんなことないよ。彼女はとても…」
— Да, да, будто я не вижу... Ах! чтоб не забыть: она взяла обрубить твои платки — «я, говорит, сама, сама, никому не дам, и метку сделаю», — видишь, чего же еще тебе? Останься!
「そう、そう。私は見えないよ。あ、忘れないで。彼女は君のハンカチを切り裂くの。「私が自分で切り裂く。誰にも渡さない。そして印をつける」と言ってる。見て。何をもっと望んでるの?残って!」
Он слушал молча, поникнув головой, и играл кистью своего шлафрока.
彼は黙って聞きながら、頭を下げて、自分のローブの端を弄っていた。
— Что ты найдешь в Петербурге? —
「ピーターズバーグで何を見つけるの?」
продолжала она. —
彼女は続けた。
Ты думаешь, там тебе такое же житье будет, как здесь?
「君はそこでここと同じような生活ができると思ってるの?」
Э, мой друг!
「えっ、私の友達!」
Бог знает, чего насмотришься и натерпишься: и холод, и голод, и нужду — все перенесешь.
「誰にも知られないように、寒さと空腹と必要に迫られて、全てに耐えられるよ。」
Злых людей везде много, а добрых не скоро найдешь.
「どこでも嫌な人は大勢いるが、いい人はなかなか見つからないよ。」
А почет — что в деревне, что в столице — все тот же почет.
「そして名誉。村でも首都でも、名誉は同じよ。」
Как не увидишь петербургского житья, так и покажется тебе, живучи здесь, что ты первый в мире; и во всем так, мой милый!
「ピーターズバーグの生活を見ない限り、ここに住んでいる限り、自分が世界一だと思うよ。そして全てがそうだよ、私の可愛い子よ!」
Ты же воспитан, и ловок, и хорош.
「君は教育を受けたし、器用だし、素敵だし。」
Мне бы, старухе, только оставалось радоваться, глядя на тебя.
「私老婦としては、君を見るだけで喜びを感じるよ。」
Женился бы, послал бы бог тебе деточек, а я бы нянчила их — и жил бы без горя, без забот, и прожил бы век свой мирно, тихо, никому бы не позавидовал; а там, может, и не будет хорошо, может, и помянешь слова мои...
「結婚して、神が君に子供を与えたら、私は彼らの世話をする。そして悲しみもなく、心配もなく、平和に、静かに生きていけます。そしてそこでは良くないかもしれないし、私の言葉を思い出すかもしれない。。。」
Останься, Сашенька, — а?
「残ってください、サシャちゃん。」
Он кашлянул и вздохнул, но не сказал ни слова.
彼は咳をして、息を吐いたが、何も言わなかった。
— А посмотри-ка сюда, — продолжала она, отворяя дверь на балкон, — и тебе не жаль покинуть такой уголок?
「そしてここを見てください。」と彼女はバルコニーのドアを開けながら続けた。「そしてこのような場所を離れるのは残念ではないですか?」
С балкона в комнату пахнуло свежестью.
バルコニーから部屋に新鮮な空気が流れ込んだ。
От дома на далекое пространство раскидывался сад из старых лип, густого шиповника, черемухи и кустов сирени.
家から遠くに広がる庭には、古いリンゴの木、密集したばらの木、チェレムーハの木、そして紫陽花の木があった。
Между деревьями пестрели цветы, бежали в разные стороны дорожки, далее тихо плескалось в берега озеро, облитое к одной стороне золотыми лучами утреннего солнца и гладкое, как зеркало; с другой — темно-синее, как небо, которое отражалось в нем, и едва подернутое зыбью.
木々の間に色とりどりの花が咲き、道はさまざまな方向に続いていた。湖は静かに波を打っていた。湖は一方で朝日の金色の光に照らされ、镜のように平滑で、もう一方では暗い青色で、空が湖に映りこんでいたが、わずかに波が打っていた。
А там нивы с волнующимися, разноцветными хлебами шли амфитеатром и примыкали к темному лесу.
そしてそこには色とりどりの麦畑が広がっており、暗い森に接していた。
Анна Павловна, прикрыв одной рукой глаза от солнца, другой указывала сыну попеременно на каждый предмет.
アンナ・パブロヴナは、一方で太陽から目を守り、もう一方で息子にそれぞれの景色を指さしていた。
— Погляди-ка, — говорила она, — какой красотой бог одел поля наши!
「見てください。」と彼女は言った。「神は私たちの畑をどれほど美しく飾ってくれているのでしょう!」
Вон с тех полей одной ржи до пятисот четвертей сберем; а вон и пшеничка есть, и гречиха; только гречиха нынче не то, что прошлый год: кажется, плоха будет.
あの畑では、1エーカーあたり500クォーターの黒麦を収穫するでしょう。そしてそこには小麦もあり、そばもあります。ただし、今年のそばは去年のようではないようです。今年は悪くなるようだ。
А лес-то, лес-то как разросся!
そして森、森はどれほど広がっていたのでしょう!
Подумаешь, как велика премудрость божия!
神の知恵の素晴らしさを思うと、とても感動します。
Дровец с своего участка мало-мало на тысячу продадим.
私たちの区画の木材を1000ルーブルほどで売ればいいのです。
А дичи, дичи что!
そして野生動物、野生動物はどうなんだろう!
и ведь все это твое, милый сынок: я только твоя приказчица.
そしてこれら全てがあなたのものなのです。可愛い息子よ。私はただあなたの管理者なのです。
Погляди-ка, озеро: что за великолепие!
見てください。湖。なんて素晴らしい光景なんでしょう!
истинно небесное!
まさに天国そのものだ。
рыба так и ходит; одну осетрину покупаем, а то ерши, окуни, караси кишмя-кишат: и на себя и на людей идет.
魚はどんどん泳いでいます。一本の白身魚を買うと、その他にもナマズ、コイ、カラスがたくさんいます。自分用にも人用にも売っています。
Вон твои коровки и лошадки пасутся.
あそこにあなたの牛と馬が草を食べています。
Здесь ты один всему господин, а там, может быть, всякий станет помыкать тобой.
ここではあなたが全てを支配できますが、そこでは誰かがあなたをいじるかもしれません。
И ты хочешь бежать от такой благодати, еще не знаешь куда, в омут, может быть, прости господи...
そしてあなたはこのような幸せから逃げたいのです。どこに行きたいのかさえわからない。おそらく泥沼に落ちるかもしれません、神のご加護をお願いします...。
Останься!
残ってください!
Он молчал.
彼は何も言えなかった。
— Да ты не слушаешь, — сказала она. — Куда это ты так пристально загляделся?
「あなたは聞いていないのですね」と彼女は言った。「何を見つめていたのですか?」
Он молча и задумчиво указал рукой вдаль. Анна Павловна взглянула и изменилась в лице. Там, между полей, змеей вилась дорога и убегала за лес, дорога в обетованную землю, в Петербург. Анна Павловна молчала несколько минут, чтоб собраться с силами.
彼は何も言えず、考えながら手を差し出した。アンナ・パブロヴナはそれを見て、顔色が変わった。そこに、畑の間に蛇のように曲がった道があり、森の向こうに続いている。それは約束の地、ピーターズバーグへの道だ。アンナ・パブロヴナは数分間何も言えず、気を取り直していた。
— Так вот что! — проговорила она, наконец, уныло. — Ну, мой друг, бог с тобой! поезжай, уж если тебя так тянет отсюда: я не удерживаю! По крайней мере не скажешь, что мать заедает твою молодость и жизнь.
「そうなんですね」と彼女は最後に無気力に言った。「さて、友達よ、神のご加護がありますように!行ってください。もしここから出たくてたまっているなら、私は止めません。少なくとも、私はあなたの青春と人生を食いしばっている母親ではないのです。」
Бедная мать!
かわいそうな母親だ。
вот тебе и награда за твою любовь! Того ли ожидала ты?
これがあなたの愛の報いなのです。これがあなたが期待していたことなのでしょうか?
В том-то и дело, что матери не ожидают наград.
問題は、母親は報いを期待しないのです。
Мать любит без толку и без разбору.
母親は無意味に、無差別に愛するのです。
Велики вы, славны, красивы, горды, переходит имя ваше из уст в уста, гремят ваши дела по свету — голова старушки трясется от радости, она плачет, смеется и молится долго и жарко.
あなたたちは偉大で、素晴らしく、美しく、誇り高く、あなたたちの名前は口コミで広まり、あなたたちの功績は世界中に響いているのです。老婦人の頭が喜びで震え、彼女は長い間熱く祈り、泣き、笑っているのです。
А сынок, большею частью, и не думает поделиться славой с родительницею.
しかし、息子たちは多くの場合、自分の栄光を親に分かち合うことを忘れてしまうのです。
Нищи ли вы духом и умом, отметила ли вас природа клеймом безобразия, точит ли жало недуга ваше сердце или тело, наконец отталкивают вас от себя люди и нет вам места между ними — тем более места в сердце матери.
あなたたちが精神的、知的に贫しいか、自然があなたたちに醜い印を押したか、病気の痛みがあなたたちの心や体を苦しめているか、最後には人々に拒絶され、母親の心に居場所がないか。それなら、母親の心に居場所はないのです。
Она сильнее прижимает к груди уродливое, неудавшееся чадо и молится еще долее и жарче.
彼女はより強く、醜く、失敗した子供を胸に抱き、さらに長く、熱く祈っているのです。
Как назвать Александра бесчувственным за то, что он решился на разлуку?
アレクサンダーが別れを決断したことを冷淡だと非難するのはどうなんでしょうか?
Ему было двадцать лет.
彼は20歳だったのです。
Жизнь от пелен ему улыбалась; мать лелеяла и баловала его, как балуют единственное чадо; нянька все пела ему над колыбелью, что он будет ходить в золоте и не знать горя; профессоры твердили, что он пойдет далеко, а по возвращении его домой ему улыбнулась дочь соседки.
人生は彼に微笑んでいました。母親は彼を甘やかし、唯一の子供として甘やかしていました。乳母は彼のベビーベッドの上で歌っていた、彼は金持ちになり、悲しみを知らないだろうと。教授たちは彼が有望だと繰り返していました。そして彼が帰宅したとき、隣人の娘が彼に微笑んでいたのです。
И старый кот, Васька, был к нему, кажется, ласковее, нежели к кому-нибудь в доме.
そして古い猫、ワスカは、どうやら家の誰よりも彼に優しかったのです。
О горе, слезах, бедствиях он знал только по слуху, как знают о какой-нибудь заразе, которая не обнаружилась, но глухо где-то таится в народе.
彼は悲しみ、涙、苦難については、感染症のように聞いただけで、それがどこかで静かに潜んでいるだけだったのです。
От этого будущее представлялось ему в радужном свете.
そのため、彼の未来は明るく見えたのです。
Его что-то манило вдаль, но что именно — он не знал.
彼は何かに引き寄せられていたのですが、それが何なのかは彼自身もわからなかったのです。
Там мелькали обольстительные призраки, но он не мог разглядеть их; слышались смешанные звуки — то голос славы, то любви: все это приводило его в сладкий трепет.
そこには魅惑的な幻影がちらついていたのですが、彼はそれらをはっきりと見ることはできなかったのです。そこには混じり合った音が聞こえていた、それは栄光の声、それは愛の声、それらは彼を甘い震えに導いていたのです。
Ему скоро тесен стал домашний мир.
彼はすぐに家庭生活に閉じ込められてしまったのです。
Природу, ласки матери, благоговение няньки и всей дворни, мягкую постель, вкусные яства и мурлыканье Васьки — все эти блага, которые так дорого ценятся на склоне жизни, он весело менял на неизвестное, полное увлекательной и таинственной прелести.
自然、母親の愛情、乳母と全ての家中の人々の畏敬、柔らかいベッド、美味しい食事、ワスカの喉の音、これら全ての幸福、これらは人生の終わりにとても大切に思われるものでした。しかし、彼はこれら全てを楽しみながら、未知のもの、魅力的で神秘的なものに向かっていったのです。
Даже любовь Софьи, первая, нежная и розовая любовь, не удерживала его.
そしてソフィアの愛、最初の、優しい、ピンクの愛さえも、彼を留めることはできなかったのです。
Что ему эта любовь?
彼にとってその愛は何だったのでしょうか?
Он мечтал о колоссальной страсти, которая не знает никаких преград и свершает громкие подвиги.
彼は壮大な情熱を夢見ていた、それはどんな障害も克服し、素晴らしい功績を成し遂げる情熱でした。
Он любил Софью пока маленькою любовью, в ожидании большой.
彼はまだ小さな愛を持ってソフィアを愛していた、それは大きな愛を期待していたのです。
Мечтал он и о пользе, которую принесет отечеству.
彼はまた、祖国に与えるであろう利益を夢見ていたのです。
Он прилежно и многому учился. В аттестате его сказано было, что он знает с дюжину наук да с полдюжины древних и новых языков.
彼は熱心に多くのことを学びました。彼の卒業証書には、12の科学と6の古代語と現代語に精通していると書かれていました。
Всего же более он мечтал о славе писателя.
しかし、彼が一番夢見ていたのは、作家としての栄光でした。
Стихи его удивляли товарищей.
彼の詩は仲間たちを驚かせました。
Перед ним расстилалось множество путей, и один казался лучше другого.
彼の前には多くの道が広がっており、それらの道は互いに優劣なく、どれも素晴らしい道でした。
Он не знал, на который броситься.
彼はどの道に進むべきか迷っていたのです。
Скрывался от глаз только прямой путь; заметь он его, так тогда, может быть, и не поехал бы.
唯一明らかだったのは、彼が見えなかった道だけでした。もしそれが見えたら、彼はおそらくそこに行っていたでしょう。
Как же ему было остаться? Мать желала — это опять другое и очень естественное дело. В сердце ее отжили все чувства, кроме одного — любви к сыну, и оно жарко ухватилось за этот последний предмет. Не будь его, что же ей делать? Хоть умирать. Уж давно доказано, что женское сердце не живет без любви.
どうして彼は残ることができたのでしょうか?母親はそれを望んでいたのです。それはまた別のことで、非常に自然なことです。彼女の心には、唯一の感情、息子への愛が残っていました。それがなければ、彼女はどうすればいいのでしょうか?死ぬしかないのです。女性の心が愛なしで生きていけないことは、すでに証明されていたのです。
Александр был избалован, но не испорчен домашнею жизнью.
アレクサンダーは甘やかされていましたが、家庭生活によって台無しにはなっていませんでした。
Природа так хорошо создала его, что любовь матери и поклонение окружающих подействовали только на добрые его стороны, развили, например, в нем преждевременно сердечные склонности, поселили ко всему доверчивость до излишества.
彼の自然な資質が非常に良かったので、母親の愛と周囲の人々の崇拝は、彼の善良な面にのみ影響を与え、例えば、彼の心の早熟な傾向を育み、すべてに対して過剰なほど信頼を置くようになりました。
Это же самое, может быть, расшевелило в нем и самолюбие; но ведь самолюбие само по себе только форма; все будет зависеть от материала, который вольешь в нее.
おそらく、それは彼のプライドも刺激したのでしょう。しかし、プライド自体はただの形式です。すべてはそれに注ぎ込む素材に依存しています。
Гораздо более беды для него было в том, что мать его, при всей своей нежности, не могла дать ему настоящего взгляда на жизнь и не приготовила его на борьбу с тем, что ожидало его и ожидает всякого впереди.
彼にとってさらに大きな問題は、彼の母親がどんなに優しくしても、彼に人生の本当の見解を与えることができず、彼が直面しなければならない困難や、誰もが将来直面しなければならない困難に備えることができなかったのです。
Но для этого нужно было искусную руку, тонкий ум и запас большой опытности, не ограниченной тесным деревенским горизонтом.
しかし、それには熟練した手、細かい洞察力、そして限られた村の視野にとらわれない豊富な経験が必要でした。
Нужно было даже поменьше любить его, не думать за него ежеминутно, не отводить от него каждую заботу и неприятность, не плакать и не страдать вместо его и в детстве, чтоб дать ему самому почувствовать приближение грозы, справиться с своими силами и подумать о своей судьбе — словом, узнать, что он мужчина.
彼を少しだけ愛し、彼のために常に心配し、彼の全ての心配事や困難を取り除き、彼の代わりに泣き苦しむのではなく、彼の幼少期からそれをやめる必要がありました。そうすれば、彼は嵐が近づいていることに気づき、自分の力でそれに立ち向かい、自分の運命を考えることができるようになるのです。つまり、彼は男性であることを知る必要があるのです。
Где же было Анне Павловне понять все это и особенно выполнить?
アンナ・パブロヴナは、どうしてこれらすべてを理解し、そして特にそれらを実行できなかったのでしょうか?
Читатель видел, какова она.
読者は、彼女がどんな人物なのかを見てきました。
Не угодно ли посмотреть еще?
もう少し見てみましょうか?
Она уже забыла сыновний эгоизм.
彼女はすでに息子の利己主義を忘れていたのです。
Александр Федорыч застал ее за вторичным укладываньем белья и платья. В хлопотах и дорожных сборах она как будто совсем не помнила горя.
アレクサンダー・フョードルイチは、彼女が洗濯物や服を二度目に整理しているのを見つけました。彼女は忙しさや旅の準備に追われていたので、まるで悲しみを忘れていたかのようでした。
— Вот, Сашенька, заметь хорошенько, куда я что кладу, — говорила она. — В самый низ, на дно чемодана, простыни: дюжина. Посмотри-ка, так ли записано?
「サシャ、私が何をどこに置いたのかよく見てください」と彼女は言っていた。 「一番下に、スーツケースの底に、シーツを12枚。見てください、そう書いてあるか?」
— Так, маменька.
「はい、お母さん。」
— Все с твоими метками, видишь — А. А. А все голубушка Сонюшка! Без нее наши дурищи не скоро бы поворотились.
「すべてあなたの記号で書かれていますね。ア・ア。そして全てはソーニャちゃんのおかげです。彼女がいなければ、私たちの愚か者たちはすぐには回りませんでしたね。」
Теперь что?
それで、どうするの?
да, наволочки.
はい、枕カバーです。
Раз, две, три, четыре — так, вся дюжина тут.
1、2、3、4 — はい、12枚全部ここにあります。
Вот рубашки — три дюжины.
そして、シャツは3ダースです。
Что за полотно — загляденье!
この布は本当に美しいですね!
это голландское; сама ездила на фабрику к Василью Васильичу; он выбрал что ни есть наилучшие три куска.
これはオランダ製です。私はヴァシリイ・ヴァシリイチの工場に行きました。彼は最高の3枚を選んでくれました。
Поверяй же, милый, по реестру всякий раз, как будешь принимать от прачки; все новешенькие.
確認してください、可愛い子。洗濯屋から受け取るたびにレジスターで確認してください。全て新品です。
Там немного таких рубашек увидишь; пожалуй, и подменят; есть ведь этакие мерзавки, что бога не боятся.
そこではこのようなシャツがいくつか見られるでしょう。多分、交換されるかもしれません。このような不正者は神を恐れないのです。
Носков двадцать две пары...
靴下は22足です...
Знаешь, что я придумала?
わかるでしょう、私が思いついたのはこれです。
положить в один носок твой бумажник с деньгами.
あなたのお金が入っている財布を1足の靴下の中に入れておくのです。
Их тебе до Петербурга не понадобится, так, сохрани боже! случай какой, чтоб и рыли, да не нашли.
サンクトペテルブルクまでお金は必要ないでしょう。神のご加護がありますように!万が一、泥棒が見つけたとしても、何もないはずです。
И письма к дяде туда же положу: то-то, чай, обрадуется!
そして、叔父への手紙も同じ場所に入れておきます。きっと喜ぶでしょう!
ведь семнадцать лет и словом не перекинулись, шутка ли!
17年間、一言も話していないのです。信じられないですね!
Вот косыночки, вот платки; еще полдюжины у Сонюшки осталось.
これがヘアリボン、これがスカーフです。ソーニャちゃんのところにはまだ半ダース残っています。
Не теряй, душенька, платков: славный полубатист!
愛する人、スカーフは失わないでください。これは素晴らしい半バティストです!
У Михеева брала по два с четвертью.
ミヘーエフのところでは2枚ずつ買っていました。
Ну, белье все.
さて、全ての洗濯物が終わりました。
Теперь платье...
今度は服を選びましょう。。。
Да где Евсей?
えっ?エフセイはどこにいるんだろう?
что он не смотрит? Евсей!
なんで彼は見ていないんだろう?エフセイ!
Евсей лениво вошел в комнату.
エフセイは気楽に部屋に入ってきました。
— Чего изволите? — спросил он еще ленивее.
「何をお望みですか?」彼はさらに気楽に言った。
— Чего изволите? —
「何をお望みですか?」
заговорила Адуева гневно. — Что не смотришь, как я укладываю?
アドゥエワは怒って言い始めた。「なんで私が片付けているのを見ていないんだろう?」
А там, как надо что достать в дороге, и пойдешь все перерывать вверх дном!
そして、途中で何かを取り出す必要があるとき、彼は全部をひっくり返して探し始めるんだよ!
Не может отвязаться от своей возлюбленной — экое сокровище!
彼は自分の恋人から離れられないんだろう。なんてことだ、彼は本当に宝物だね!
День-то велик: успеешь!
まだ日が長いし、時間はたっぷりあるよ。
Ты этак там и за барином станешь ходить?
お前はそこで主人のために走り回るつもりか?
Смотри у меня!
お前、気をつけろよ!
Вот гляди: это хороший фрак — видишь, куда кладу?
ほら、これはいいフラックだよ。見てみろ、どこに置いているかわかるよね?
А ты, Сашечка, береги его, не всякий день таскай; сукно-то по шестнадцать рублей брали.
そして、サシャ、これを大切にしてください。毎日持ち歩く必要はないよ。この布は16ルーブルで買ったんだよ。
Куда в хорошие люди пойдешь, и надень, да не садись зря, как ни попало, вон как твоя тетка, словно нарочно, не сядет на пустой стул или диван, а так и норовит плюхнуть туда, где стоит шляпа или что-нибудь такое; намедни на тарелку с вареньем села — такого сраму наделала!
いい人に会いに行ったとき、着て行ってください。そして、適当に座るのではなく、きちんと座ってください。あなたのおばさんのように、空っぽの椅子やソファに座るのではなく、帽子やその他のものがある場所に座り込むのです。先日、彼女はジャムの入った皿に座り込んだのです。本当に恥ずかしいことでしたね!
Куда попроще в люди, вот этот фрак масака надевай.
あまり重要じゃない場面なら、このフラックを着ていけばいいよ。
Теперь жилеты — раз, два, три, четыре.
今度はベストです。1、2、3、4。
Двое брюк.
2本のパンツです。
Э! да платья-то года на три станет.
えっ?このドレスは3年くらい着られるよ。
Ух!
ううん!
устала!
疲れた!
шутка ли: целое утро возилась!
本当に疲れた!一朝一夕でこんなに面倒なことに時間をかけたなんて、信じられないよ!
Поди, Евсей.
さあ、ユーセイ。
Поговорим, Сашенька, о чем-нибудь другом.
サシャ、他のことについて話しようよ。
Ужо гости приедут, не до того будет.
もうすぐゲストが到着するから、それまでには時間がないよ。
Она села на диван и посадила его подле себя.
彼女はソファに座り、彼を自分のそばに座らせた。
— Ну, Саша, — сказала она, помолчав немного, ты теперь едешь на чужую сторону...
「さあ、サシャ」と彼女は少し間を置いて言った。「君は今、他人のところに行くんだね。。。」
— Какая «чужая» сторона, Петербург: что вы, маменька!
「他人のところ?ピテルだよ。何言ってるんだ、お母さん?」
— Погоди, погоди — выслушай, что я хочу сказать!
「待って、待って。私が何を言いたいかを聞いてください!」
Бог один знает, что там тебя встретит, чего ты наглядишься, и хорошего, и худого.
神のみぞ知る、そこで君に何が待っているのか、君が何を見るのか、良いことも悪いことも。
Надеюсь, он, отец мой небесный, подкрепит тебя; а ты, мой друг, пуще всего не забывай его, помни, что без веры нет спасения нигде и ни в чем.
私の天の父が君を強くしてくれるといいな。そして君、私の友達、何よりも彼を忘れないでください。信仰なしにどこでも何も救われないのです。
Достигнешь там больших чинов, в знать войдешь — ведь мы не хуже других: отец был дворянин, майор, — все-таки смиряйся перед господом богом: молись и в счастии и в несчастии, а не по пословице: «Гром не грянет, мужик не перекрестится».
そこで君が高い地位に就き、上流階級になるとしても、私たちは他の人と何ら変わりません。父は貴族で、少佐だったのです。それでも、神の前に謙虚になろう。幸せの時も不幸の時も祈りましょう。そして俗語の「雷が鳴らない限り、人は十字架を描かない」という言葉ではなく。
Иной, пока везет ему, и в церковь не заглянет, а как придет невмочь — и пойдет рублевые свечи ставить да нищих оделять: это большой грех.
幸運な時は教会に行かないが、困った時には金のロウソクを供えたり、物乞いに施しをしたりする。これは大きな罪です。
К слову пришлось о нищих. Не трать на них денег по-пустому, помногу не давай. На что баловать?
話が物乞いに移りました。彼らに金を無駄に与えないでください。たくさん与えないでください。何のために甘やかすのですか?
их не удивишь.
彼らは驚かないのです。
Они пропьют да над тобой же насмеются. У тебя, я знаю, мягкая душа: ты, пожалуй, и по гривеннику станешь отваливать.
彼らは金を飲み込み、君を笑いものにするのです。君は優しい心があって、おそらく一グリブニックずつ与えてしまうでしょう。
Нет, это не нужно; бог подаст!
いや、それは必要ない。神が助けてくれるでしょう!
Будешь ли ты посещать храм божий?
君は神の教会に行くのでしょうか?
будешь ли ходить по воскресеньям к обедне?
日曜日に午後の祈祷に参加するのでしょうか?
Она вздохнула.
彼女はため息をついた。
Александр молчал. Он вспомнил, что, учась в университете и живучи в губернском городе, он не очень усердно посещал церковь; а в деревне, только из угождения матери, сопровождал ее к обедне. Ему совестно было солгать. Он молчал. Мать поняла его молчание и опять вздохнула.
アレクサンダーは黙っていた。彼は大学に通っていた頃、州都に住んでいた頃、教会にあまり行っていなかった。そして村では、母親の喜びのためだけに、彼女と一緒に午後の祈祷に参加していた。彼は嘘をつくのが恥ずかしかった。彼は黙っていた。母親は彼の沈黙を理解し、またため息をついた。
— Ну, я тебя не неволю, — продолжала она, — ты человек молодой: где тебе быть так усердну к церкви божией, как нам, старикам?
「まあ、私は君を強制しないよ、」彼女は続けた。「君は若い人だ。私たち老人のように、神の教会に熱心に参加する余裕はないでしょう?」
Еще, пожалуй, служба помешает или засидишься поздно в хороших людях и проспишь.
おそらく、礼拝が邪魔になったり、友達と夜更かしをしたり、寝過ごしたりするでしょう。
Бог пожалеет твоей молодости. Не тужи: у тебя есть мать.
神は君の若さを惜しむでしょう。悲しむな。君には母親がいるのです。
Она не проспит.
彼女は寝過ごすことはないでしょう。
Пока во мне останется хоть капелька крови, пока не высохли слезы в глазах и бог терпит грехам моим, я ползком дотащусь, если не хватит сил дойти, до церковного порога; последний вздох отдам, последнюю слезу выплачу за тебя, моего друга.
私の血が一滴残っている限り、私の目から涙が乾かない限り、神が私の罪を許してくれる限り、私は教会の入口まで這いずるでしょう。私の友達のために、私の最後の息を吐き、最後の涙を流すのです。
Вымолю тебе и здоровье, и чинов, и крестов, и небесных и земных благ.
私は君の健康、君の地位、君の十字架、そして天国と地上のあらゆる幸福を祈ってあげるのです。
Неужели-то он, милосердый отец, презрит молитвой бедной старухи?
彼は本当に、この慈悲深い父親が、この老婦人の祈りを無視するのでしょうか?
Мне самой ничего не надо.
私自身は何も望んでいないのです。
Отними он у меня все: здоровье, жизнь, пошли слепоту — тебе лишь подай всякую радость, всякое счастье и добро...
彼が私から健康、命、盲目ささえ奪ってしまっても、君にあらゆる喜び、あらゆる幸福、あらゆる善を与えてくれればいいのです。。。。
Она не договорила, слезы закапали у ней из глаз.
彼女は言い終わる前に、涙がこぼれてしまったのです。
Александр вскочил с места.
アレクサンダーは席から飛び上がったのです。
— Маменька... — сказал он.
「お母さん。。。」と彼は言ったのです。
— Ну, сядь, сядь! —
「座りなさい、座りなさい!」と彼女は言ったのです。
отвечала она, наскоро утирая слезы, — мне еще много осталось поговорить...
彼女は急いで涙を拭きながら言ったのです。「私にはまだ話すことがたくさんあるのです。。。。」
Что бишь я хотела сказать?
私が何を言いたかったのか?
из ума вон...
頭がおかしくなってしまったのです。。。。
Вишь, нынче какая память у меня...
今日の私の記憶力は本当に最悪です。。。。
да!
はい!
блюди посты, мой друг: это великое дело!
君、我慢してください。これは大切なことです!
В среду и пятницу — бог простит; а в великий пост — боже оборони!
水曜日と金曜日はまだいいですが、大断食の期間は絶対に我慢できないよ!
Вот Михайло Михайлыч и умным человеком считается, а что в нем?
さて、ミハイロ・ミハイリッチは賢明な人だと考えられていますが、彼には何があるのでしょうか?
Что мясоед, что страстная неделя — все одно жрет.
彼は肉を食べるし、情欲週間でも同じように食べるのです。
Даже волос дыбом становится!
私も本当にイライラしてしまうのです。
Он вон и бедным помогает, да будто его милостыня принята господом?
彼は貧しい人々を助けていますが、彼の施しは神に受け入れられているのでしょうか?
Слышь, подал раз старику красненькую, тот взял ее, а сам отвернулся да плюнул.
聞いてください。私は老人に赤い硬貨を渡したことがありますが、老人はそれを受け取った後、私を見て唾を吐きました。
Все кланяются ему и в глаза-то бог знает что наговорят, а за глаза крестятся, как поминают его, словно шайтана какого.
みんな彼に頭を下げて、彼の前では何とでも言うのですが、彼の背後では十字架を作って彼を非難しているのです。まるで悪魔のように。
Александр слушал с некоторым нетерпением и взглядывал по временам в окно, на дальнюю дорогу.
アレクサンダーは少しイライラしながら、時折窓の外にある遠方の道路を見ていました。
Она замолчала на минуту.
彼女は一瞬黙ってしまったのです。
— Береги пуще всего здоровье, — продолжала она. —
「何よりも健康を大切にしてください」と彼女は続けたのです。
Как заболеешь — чего боже оборони! —
「もし病気になったら、なんてことだ!」
опасно, напиши...
「危険だから、書いてください。。。」
я соберу все силы и приеду.
私は全力を尽くして来るのです。
Кому там ходить за тобой?
そこに誰があなたの世話をするのでしょうか?
Норовят еще обобрать больного.
彼らはまだ病人から金を盗もうとしているのです。
Не ходи ночью по улицам; от людей зверского вида удаляйся.
夜間に街を歩かないでください。凶暴な人々から離れてください。
Береги деньги...
お金を大切にしてください。。。」
ох, береги на черный день!
ああ、最悪の事態に備えてお金を大切にしてください!
Трать с толком.
お金を有効に使ってください。
От них, проклятых, всякое добро и всякое зло.
あの嫌な奴たちから、あらゆる善悪が発生するのです。
Не мотай, не заводи лишних прихотей.
無駄に使わないで、余計な欲を持たないでください。
Ты будешь аккуратно получать от меня две тысячи пятьсот рублей в год.
あなたは、私から年間2,500ルーブルをきちんと受け取るでしょう。
Две тысячи пятьсот рублей не шутка.
2,500ルーブルは冗談ではないのです。
Не заводи роскоши никакой, ничего такого, но и не отказывай себе в чем можно; захочется полакомиться — не скупись. —
どんな贅沢もせず、何もせずに済ませてください。でも、自分が喜ぶものがあれば、ケチにならないでください。
Не предавайся вину — ох, оно первый враг человека!
罪悪感に負けないでください。ああ、それは人間の最初の敵です!
-Да еще (тут она понизила голос) берегись женщин!
-そして、(彼女は声を低めた)女性に注意してください!
Знаю я их!
私は彼らのことわかっているのです。
Есть такие бесстыдницы, что сами на шею будут вешаться, как увидят этакого-то...
ある種の下衆な女性は、そんな男を見かけたら自分で身を投じるのです。。。。
Она с любовью посмотрела на сына.
彼女は愛情を込めて息子を見たのです。
— Довольно, маменька; я бы позавтракал? — сказал он почти с досадой.
「もういいよ、お母さん。私は朝食を食べたいです」と彼はほとんどイライラしながら言いました。
— Сейчас, сейчас... еще одно слово...
「待って、待って。。。もう一つ言って。。。」
— На мужних жен не зарься, — спешила она досказать, — это великий грех!
「他人の妻に恋をしないでください」と彼女は急いで付け加えた。「それは大いなる罪です!」
«Не пожелай жены ближнего твоего», сказано в писании.
「隣人の妻を欲望しないでください」と聖書には書かれています。
Если же там какая-нибудь станет до свадьбы добираться — боже сохрани!
もしそこに誰かが結婚式までにそれを追求し始めたら、神のご加護をお願いします!
не моги и подумать!
そんなこと考えてはいけません!
Они готовы подцепить, как увидят, что с денежками да хорошенький.
彼らは、お金持ちで可愛い女性を見かけたらすぐに手に入れようとするのです。
Разве что у начальника твоего или у какого-нибудь знатного да богатого вельможи разгорятся на тебя зубы и он захочет выдать за тебя дочь — ну, тогда можно, только отпиши: я кое-как дотащусь, посмотрю, чтоб не подсунули так какую-нибудь, лишь бы с рук сбыть: старую девку или дрянь.
もしあなたの上司や何かの高官の息子があなたに目をつけて、あなたと結婚したいとしたら、それはいいかもしれませんが、あなたに言っておきましょう:私はなんとかそれをこなして、誰かに押し付けられないように気をつけます。古い女性か、下衆な女性か。
Этакого женишка всякому лестно залучить.
誰もがこのような夫を手に入れることを喜ぶでしょう。
Ну, а коли ты сам полюбишь да выдастся хорошая девушка — так того... —
しかし、もしあなた自身が恋をし、良い女性が見つかったら、それはまた別の問題です。。。
тут она еще тише заговорила... —
そこで彼女はさらに静かに話を続けた。。。
Сонюшку-то можно и в сторону.
ソーニャちゃんは無視してもいいのです。
(Старушка, из любви к сыну, готова была покривить душой.)
(この老婦人は、息子への愛から、少し不正直になる準備ができていたのです。)
Что в самом деле Марья Карповна замечтала!
まさか、マリヤ・カルポヴナがそんなことを夢見ていたとは!
ты дочке ее не пара.
あなたは彼女の娘には相応しくないのです。
Деревенская девушка!
村の女性ですね!
на тебя и не такие польстятся.
そんな女性でもあなたに片思いするでしょう。
— Софью! нет, маменька, я ее никогда не забуду! — сказал Александр.
-ソフィア!いや、お母さん、私は彼女を永遠に忘れないでしょう!-アレクサンダーは言った。
— Ну, ну, друг мой, успокойся! ведь я так только. Послужи, воротись сюда, и тогда что бог даст; невесты не уйдут! Коли не забудешь, так и того... Ну, а...
-まあ、まあ、友達よ、落ち着いてください!私はただ冗談を言っているだけです。仕事を終えたらここに戻って来い。そして神のご加護があれば、花嫁たちは逃げないでしょう!もしあなたが彼女を忘れないなら、それでいいのです。まあ、それで。。。
Она что-то хотела сказать, но не решалась, потом наклонилась к уху его и тихо спросила:
彼女は何かを言いたかったが、勇気がなかった。そして彼の耳に寄りかかり、静かに尋ねた。
— А будешь ли помнить... мать?
-そして、あなたは。。。母を忘れるでしょうか?
— Вот до чего договорились, — перервал он, — велите скорей подавать что там у вас есть: яичница, что ли? Забыть вас! Как могли вы подумать? Бог накажет меня...
-これは私たちが合意したことです、-彼は中断した。-早くあなたの料理を出してください。スクランブルエッグか何かですか?私があなたを忘れるなんて、どうしてそんなことを思いつくのでしょうか?神は私を罰するでしょう。。。
— Перестань, перестань, Саша, — заговорила она торопливо, — что ты это накликаешь на свою голову!
-やめて、やめて、サシャ、-彼女は急いで言った。-あなたは自分でトラブルを招き込んでいるのです。
Нет, нет!
いや、いや!
что бы ни было, если случится этакой грех, пусть я одна страдаю.
何があっても、もしそんな罪を犯したら、私だけが苦しむのです。
Ты молод, только что начинаешь жить, будут у тебя и друзья, женишься — молодая жена заменит тебе и мать, и все...
あなたはまだ若い。人生を始めたばかりです。友達もいるでしょう。結婚したら、若い妻があなたの母親の代わりになるでしょう。そして全てが。。。
Нет!
いや!
Пусть благословит тебя бог, как я тебя благословляю.
私があなたに祝福を与えるように、神もあなたに祝福を与えてください。
Она поцеловала его в лоб и тем заключила свои наставления.
彼女は彼の額にキスをし、そうして彼女の忠告を終わらせた。
— Да что это не едет никто? — сказала она, — ни Марья Карповна, ни Антон Иваныч, ни священник нейдет? уж, чай, обедня кончилась! Ах, вон кто-то и едет! кажется, Антон Иваныч... так и есть: легок на помине.
-なんで誰も来ないんだろう?-彼女は言った。-マリヤ・カルポヴナも、アントン・イワニッチも、司祭も来ないのか?おそらく、礼拝が終わったんだろう。あ、誰か来たよ!アントン・イワニッチだ。まさか、彼はすぐに来るんだね。
Кто не знает Антона Иваныча? Это вечный жид. Он существовал всегда и всюду, с самых древнейших времен, и не переводился никогда. Он присутствовал и на греческих и на римских пирах, ел, конечно, и упитанного тельца, закланного счастливым отцом по случаю возвращения блудного сына.
アントン・イワニッチを知らない人はいないだろう。彼は永遠のユダヤ人だ。彼は古代からずっと存在していたし、決して消えたことはない。彼はギリシャやローマの酒宴にも参加し、もちろん、放浪息子の帰還を祝う父親が屠殺した太った子牛を食べたこともある。
У нас, на Руси, он бывает разнообразен.
私たちロシアでは、彼はさまざまな姿で現れます。
Тот, про которого говорится, был таков: у него душ двадцать заложенных и перезаложенных; живет он почти в избе или в каком-то странном здании, похожем с виду на амбар, — ход где-то сзади, через бревна, подле самого плетня;
この人は、20頭の牛を担保し、再担保していた。彼は小さな家か、奇妙な建物に住んでいる。外観は納屋のようで、後ろにドアがあり、木の板を通って外に出ることができる。そしてそこにはフェンスがある。
но он лет двадцать постоянно твердит, что с будущей весной приступит к стройке нового дома.
しかし、彼は20年間、来年春に新しい家を建てると言い続けている。
Хозяйства он дома не держит. Нет человека из его знакомых, который бы у него отобедал, отужинал или выпил чашку чаю, но нет также человека, у которого бы он сам не делал этого по пятидесяти раз в год.
彼は自宅で家事をしていない。彼の知り合いの中で、彼の家で昼食や夜ご飯を食べたり、茶を飲んだりする人はいないが、彼自身が年間50回以上そうしたこともない。
Прежде Антон Иваныч ходил в широких шароварах и казакине, теперь ходит, в будни, в сюртуке и в панталонах, в праздники во фраке бог знает какого покроя.
以前、アントン・イワニッチは広いズボンとコサック風のコートを着ていたが、今では平日はスーツとパンツを着て、祝日にはわからないデザインのスーツを着ている。
С виду он полный, потому что у него нет ни горя, ни забот, ни волнений, хотя он прикидывается, что весь век живет чужими горестями и заботами; но ведь известно, что чужие горести и заботы не сушат нас: это так заведено у людей.
彼は太っているように見えるが、実際は悲しみや心配、緊張はない。彼は他人の悲しみや心配に取り組んでいるふりをするが、他人の悲しみや心配は私たちを疲れさせることはない。それは人間の習慣なのです。
В сущности Антона Иваныча никому не нужно, но без него не совершается ни один обряд: ни свадьба, ни похороны.
実際、アントン・イワニッチは誰も必要としないが、彼なしでは結婚式や葬儀は行われないのです。
Он на всех званых обедах и вечерах, на всех домашних советах; без него никто ни шагу.
彼はすべての晩餐会や家庭会議に参加し、誰もが彼なしでは一歩も踏み出せないのです。
Подумают, может быть, что он очень полезен, что там исполнит какое-нибудь важное поручение, тут даст хороший совет, обработает дельце, — вовсе нет!
人々は彼がとても役立っているかもしれないと思うかもしれない。彼は重要な任務を果たし、良いアドバイスを提供し、取引を処理するかもしれない。しかし、そうではないのです。
Ему никто ничего подобного не поручает; он ничего не умеет, ничего не знает: ни в судах хлопотать, ни быть посредником, ни примирителем, — ровно ничего.
誰も彼にそんなことを依頼しない。彼は何もできず、何も知らない。彼は法廷で活動したり、仲介者や調停者として働いたりはできない。彼は何もできないのです。
Но зато ему поручают, например, завезти мимоездом поклон от такой-то к такому-то, и он непременно завезет и тут же кстати позавтракает, — уведомить такого-то, что известная-де бумага получена, а какая именно, этого ему не говорят, — передать туда-то кадочку с медом или горсточку семян, с наказом не разлить и не рассыпать, — напомнить, когда кто именинник.
しかし、例えば、彼は途中で誰かに挨拶を送るように依頼され、必ずそれを送り、そこで朝食をとるでしょう。誰かにある書類を受け取ったことを知らせるように依頼されますが、具体的にどの書類かは教えられません。蜂蜜の瓶や種子の一握りをそこに届けるように依頼されますが、それらをこぼしたり散らしたりしてはいけないのです。誰かの誕生日を思い出させるのです。
Еще Антона Иваныча употребляют в таких делах, которые считают неудобным поручить человеку.
アントン・イワニッチはまた、他人に依頼するのが面倒な仕事にも利用されています。
«Нельзя Петрушку послать, — говорят, — того и гляди, переврет.
「ペトルーシカに送らないで、」と人々は言う。「彼は必ず何かを間違えるだろう。」
Нет, уж пусть лучше Антон Иваныч съездит!»
「いや、アントン・イワニッチに行かせた方がいいよ!」
Или: «Неловко послать человека: такой-то или такая-то обидится, а вот лучше Антона Иваныча отправить».
または、「他人に送るのは気まずい。誰かが怒るかもしれない。アントン・イワニッチに行かせた方がいいよ。」
Как бы удивило всех, если б его вдруг не было где-нибудь на обеде или вечере!
もし彼が突然夕食やパーティーに参加しなかったら、皆が驚くでしょう!
— А где же Антон Иваныч? — спросил бы всякий непременно с изумлением. — Что с ним? да почему его нет?
「アントン・イワニッチはどこにいるの?」と誰もが驚いて尋ねるでしょう。「彼はどうしたの?どうして彼がいないの?」
И обед не в обед. Тогда уж к нему даже кого-нибудь и отправят депутатом проведать, что с ним, не заболел ли, не уехал ли? И если он болен, то и родного не порадуют таким участьем.
そして夕食の時間でも彼はいない。その場合、誰かが彼の代わりに彼の状況を確認しに行かれるでしょう。彼が病気なら、彼の家族もそのことを知るでしょう。
Антон Иваныч подошел к руке Анны Павловны.
アントン・イワニッチはアンナ・パブロヴナの手に近づきました。
— Здравствуйте, матушка Анна Павловна! с обновкой честь имею вас поздравить.
「こんにちは、アンナ・パブロヴナさん!新しい服を買ったので、お祝いを申し上げます。」
— С какой это, Антон Иваныч? — спросила Анна Павловна, осматривая себя с ног до головы.
「どんな服なの?」とアンナ・パブロヴナは言い、自分の体を頭からつま先まで見てみた。
— А мостик-то у ворот! видно, только что сколотили? что, слышу, не пляшут доски под колесами? смотрю, ан новый!
「門の近くにある小さな橋!明らかに、最近作ったのね?聞いたところによると、車輪の下に板がきしきし音を出していたそうだ。見てみると、新しいのね!」
Он, при встречах с знакомыми, всегда обыкновенно поздравляет их с чем-нибудь, или с постом, или с весной, или с осенью; если после оттепели мороз наступит, так с морозом, наступит после морозу оттепель — с оттепелью ...
彼は知り合いに会うたびに、何かの祝いを言っていました。断食の祝い、春の祝い、秋の祝い。解凍後に寒冷気象になった場合は、寒冷気象の祝い。寒冷気象の後に解冻になった場合は、解冻の祝い...。
На этот раз ничего подобного не было, но он что-нибудь да выдумает.
今回は何も言っていませんが、彼は何かを思いつくでしょう。
— Вам кланяются Александра Васильевна, Матрена Михайловна, Петр Сергеич, — сказал он.
「アレクサンドラ・ヴァシリエヴナ、マトレーナ・ミハイロヴナ、ペトル・セルゲイチがあなたに挨拶を送っています」と彼は言った。
— Покорно благодарю, Антон Иваныч! Детки здоровы ли у них?
「どうもありがとう、アントン・イワニッチ!子供たちは元気ですか?」
— Слава богу. Я к вам веду благословение божие: за мной следом идет батюшка. А слышали ли, сударыня: наш-то Семен Архипыч?..
「神のご加護がありますように。私の後に牧師が来ています。あなた、聞いたでしょうね?私たちのセメン・アルヒピッチが...」
— Что такое? — с испугом спросила Анна Павловна.
「何ですか?」とアンナ・パブロヴナは恐怖で尋ねた。
— Ведь приказал долго жить!
「彼は長寿を祈ったのです!」
— Что вы! когда?
「何?いつ?」
— Вчера утром. Мне к вечеру же дали знать: прискакал парнишко; я и отправился, да всю ночь не спал. Все в слезах: и утешать-то надо, и распорядиться: там у всех руки опустились: слезы да слезы, — я один.
「昨日の朝。夕方までに知らせを受けました。少年が駆けつけました。私はすぐに出発しましたが、一晩中眠れませんでした。みんな涙を流していました。慰めが必要で、指示も与えなければなりませんでした。みんな動揺していました。私だけでした。」
— Господи, господи боже мой! — говорила Анна Павловна, качая головой, — жизнь-то наша! Да как же это могло случиться? он еще на той неделе с вами же поклон прислал!
「主よ、主よ!」とアンナ・パブロヴナは頭を振って言った。「私たちの人生は!どうしてこんなことが起きるの?彼は先週まだあなたに挨拶を送っていたのに!」
— Да, матушка! ну, да он давненько прихварывал, старик старый: диво, как до сих пор еще не свалился!
「そうです、お母さん。でも彼は長い間体調が悪かったのです。老人ですから。不思議なことに、これまで倒れていなかったのです。」
— Что за старый! он годом только постарше моего покойника. Ну, царство ему небесное! — сказала, крестясь, Анна Павловна. — Жаль бедной Федосьи Петровны: осталась с деточками на руках. Шутка ли: пятеро, и все почти девочки! А когда похороны?
「なんてことだ!彼は私の亡夫よりも1歳しか年上ではない。さて、彼の魂が安らかでありますように!」とアンナ・パブロヴナは十字架を描きながら言った。「可哀想なフェドーシア・ペトロヴナだ。子供たちを一人で育てなければならない。信じられないですね、5人、そしてほとんど女の子です!葬儀はいつですか?」
— Завтра.
「明日です。」
— Видно, у всякого свое горе, Антон Иваныч; вот я так сына провожаю.
「どうやら、誰にでも自分の悲しみがあるのですね、アントン・イワノビッチ。私は息子の葬儀に参列するのです。」
— Что делать, Анна Павловна, все мы человеки! «Терпи», сказано в священном писании.
「どうしようか、アンナ・パブロヴナ。私たちは皆、人間なのです。聖書には『忍耐せよ』と書かれています。」
— Уж не погневайтесь, что потревожила вас — вместе размыкать горе; вы нас так любите, как родной.
「ごめんなさい、迷惑をかけたのです。悲しみを分かち合いましょう。あなたは私たちを家族のように愛してくれます。」
— Эх, матушка Анна Павловна!
「えっ、アンナ・パブロヴナお母さん!」
да кого же мне и любить-то, как не вас?
「私が愛するべき人はあなたしかいないじゃないですか!」
Много ли у нас таких, как вы?
「私たちには、あなたのような人はあまりいないのです。」
Вы цены себе не знаете.
「あなたは自分の価値を知らないのですね。」
Хлопот полон рот: тут и своя стройка вертится на уме.
「色々なことで頭がいっぱいです。自分の建設工事のことも考えなければならないのです。」
Вчера еще бился целое утро с подрядчиком, да все как-то не сходимся...
「昨日も朝ずっと請負人と喧嘩をしていたのですが、どうしても意見が合わなかったのです。」
а как, думаю, не поехать?..
「でも、行かないわけにはいかないですね。。。」
что она там, думаю, одна-то, без меня станет делать?
「彼女は私がいないと何をしていくのだろう?」
человек не молодой: чай, голову растеряет.
「彼はもう年配なのです。きっと混乱してしまうでしょう。」
— Дай бог вам здоровья, Антон Иваныч, что не забываете нас! И подлинно сама не своя: такая пустота в голове, ничего не вижу! в горле совсем от слез перегорело. Прошу закусить: вы и устали и, чай, проголодались.
「健康を祈りましょう、アントン・イワニッチ。私たちのことを忘れないでくれてありがとう!私も本当に気分が悪いのです。頭が真っ白で、何も見えないのです。涙で喉が痛くなっています。どうぞ食べてください。あなたも疲れていて、おそらくお腹が空いているでしょう。」
— Покорно благодарю-с. Признаться, мимоездом пропустил маленькую у Петра Сергеича да перехватил кусочек. Ну, да это не помешает. Батюшка подойдет, пусть благословит! Да вот он и на крыльце!
「どうもありがとうございます。正直言って、私は途中でペトル・セルゲイチのところに寄って食事を取ったのです。でも、それでも問題ないです。父親が来たら、彼に祝福を受けましょう!あ、彼が廊下に来たのです。」
Пришел священник.
司祭が来たのです。
Приехала и Марья Карповна с дочерью, полной и румяной девушкой, с улыбкой и заплаканными глазами.
マリヤ・カルポヴナと彼女の娘も来ました。娘は太った健康そうな女の子で、笑顔で目に涙を浮かべていました。
Глаза и все выражение лица Софьи явно говорили: «Я буду любить просто, без затей, буду ходить за мужем, как нянька, слушаться его во всем и никогда не казаться умнее его; да и как можно быть умнее мужа? это грех!
ソフィアの目と顔つきは、「私は何も考えずにシンプルに愛し、夫に従い、全てに従順で、決して夫よりも賢く見せることはない。そもそも夫よりも賢く見せることは間違っている!」と言っていたのです。
Стану прилежно заниматься хозяйством, шить; рожу ему полдюжины детей, буду их сама кормить, нянчить, одевать и обшивать».
「私は家事に専念し、縫い物をするでしょう。彼に半ダースの子供を産み、自分で育て、着せ、教育するでしょう。」
Полнота и свежесть щек ее и пышность груди подтверждали обещание насчет детей.
彼女の太さと健康な頬、そして豊かな胸は、子供についての彼女の約束を物語っていました。
Но слезы на глазах и грустная улыбка придавали ей в эту минуту не такой прозаический интерес.
しかし、彼女の目に浮かぶ涙と悲しい笑顔は、その瞬間に彼女をよりロマンチックな人物に変えていました。
Прежде всего отслужили молебен, причем Антон Иваныч созвал дворню, зажег свечу и принял от священника книгу, когда тот перестал читать, и передал ее дьячку, а потом отлил в скляночку святой воды, спрятал в карман и сказал: «Это Агафье Никитишне».
最初に、祈祷が行われました。アントン・イワニッチは、召集した家中の者たちに向かい、ロウソクをともし、司祭が祈祷を終えたときに司祭から本を受け取り、執事に渡し、その後、聖水を小瓶に注ぎ、ポケットにしまって言いました。「これはアガフィア・ニキチナに渡します。」
Сели за стол.
全員がテーブルに着きました。
Кроме Антона Иваныча и священника, никто по обыкновению не дотронулся ни до чего, но зато Антон Иваныч сделал полную честь этому гомерическому завтраку.
通常のこととして、アントン・イワニッチと司祭以外は何も触らなかったが、アントン・イワニッチはこのホメリックな朝食を十分に楽しんでいたのです。
Анна Павловна все плакала и украдкой утирала слезы.
アンナ・パブロヴナはずっと泣いていて、こっそりと涙を拭っていました。
— Полно вам, матушка Анна Павловна, слезы-то тратить! — сказал Антон Иваныч с притворной досадой, наполнив рюмку наливкой. — Что вы его, на убой, что ли, отправляете? — Потом, выпив до, половины рюмку, почавкал губами.
「あなた、アンナ・パブロヴナ、これ以上泣く必要はないよ!」とアントン・イワニッチはふりをして言いながら、グラスにリキュールを注いだ。「あなた、彼を殺しに送るのか?」そしてグラスの半分を飲み干した後、唇を音を立てていた。
— Что за наливка! какой аромат пошел! Этакой, матушка, у нас и по губернии-то не найдешь! — сказал он с выражением большого удовольствия.
「なんて素晴らしいリキュールなんだ!なんていい香りだ!このようなものは、この州では見つけられないよ!」と彼は大きな喜びを示して言った。
— Это тре... те... годнич... ная! — проговорила, всхлипывая, Анна Павловна, — нынче для вас... только... откупорила.
「これは三年前に作ったんだ!」とアンナ・パブロヴナは泣きながら言った。「今日、あなたのために開けたんだ。」
— Эх, Анна Павловна, и смотреть-то на вас тошно, — начал опять Антон Иваныч, — вот некому бить-то вас; бил бы да бил!
「えっ、アンナ・パブロヴナ、あなたを見るだけでもうんざりだよ。」とアントン・イワニッチは再び言い始めた。「誰かがあなたを打つべきなんだ。打ったら良かったのに!」
— Сами посудите, Антон Иваныч, один сын, и тот с глаз долой: умру — некому и похоронить.
「考えてみてください、アントン・イワニッチ。私には息子が一人しかいないのに、それも見えない。私が死んだら誰が埋葬するのだろう。」
— А мы-то на что? что я вам, чужой, что ли? Да куда еще торопитесь умирать? того гляди, замуж бы не вышли! вот бы поплясал на свадьбе! Да полноте плакать-то!
「私たちは何をしていいんだろう?私はあなたの知り合いじゃないよ。それに、なんでそんなに早く死にたがっているの?あなたが結婚したら楽しいじゃない?結婚式で踊ったらいいじゃない?」と彼は言いながら、泣き続けるアンナ・パブロヴナに向かっていた。
— Не могу, Антон Иваныч, право не могу; не знаю сама, откуда слезы берутся.
「できないよ、アントン・イワニッチ。本当にできない。どうしてこんなに泣けるのかさえわからない。」
— Этакого молодца взаперти держать! Дайте-ка ему волю, он расправит крылышки, да вот каких чудес наделает: нахватает там чинов!
「この若者を閉じ込めておくなんて、とんでもないじゃないか!彼に自由を与えれば、彼は羽を広げて、素晴らしいことをするだろう。公務員になってしまうかもしれないよ!」
— Вашими бы устами да мед пить! Да что вы мало взяли пирожка? возьмите еще!
「あなたの言葉はまさに私の心に響くよ!あなた、ピロッジュをもっと食べて!」
— Возьму-с: вот только этот кусок съем.
「食べるよ。でも、この一枚だけ食べるよ。」
— За ваше здоровье, Александр Федорыч! счастливого пути! да возвращайтесь скорее; да женитесь-ка! Что вы, Софья Васильевна, вспыхнули?
「アレクサンドル・フョドロヴィチ、あなたの健康をお祈りします!無事の旅を!そして、早く戻って来てください。そして、結婚してくださいね!ソフィア・ヴァシリエヴナ、何かあったの?」
— Я ничего.. я так...
「私は何も...私はただ...」
— Ох, молодежь, молодежь! хе, хе, хе!
「ああ、若者たち、若者たち!ヘヘヘ!」
— С вами горя не чувствуешь, Антон Иваныч, — сказала Анна Павловна, — так умеете утешить; дай бог вам здоровья! Да выкушайте еще наливочки.
「あなたと一緒にいると、悲しみを感じないよ、アントン・イワニッチ。あなたは本当に慰めの言葉を上手に言えるよね。健康があればいいね!そして、もう少しリンヴォックを飲みましょう。」アンナ・パブロヴナは言った。
— Выпью, матушка, выпью, как не выпить на прощанье!
「飲みます、お母さん。さよならの時に飲まないわけにはいかないですよね!」
Кончился завтрак. Ямщик уже давно заложил повозку. Ее подвезли к крыльцу. Люди выбегали один за другим. Тог нес чемодан, другой — узел, третий — мешок, и опять уходил за чем-нибудь Как мухи сладкую каплю, люди облепили повозку, и всякий совался туда с руками.
朝食が終わりました。馬車夫はすでに馬車を積み込んでいました。馬車は玄関に運ばれてきました。人々は次々と外に出ていきました。ある人はスーツケースを運び、ある人は包み物を運び、ある人は袋を運び、また何かを取っていきました。人々は馬車に群がり、手を差し伸べていた。
— Вот так лучше положить чемодан, — говорил один, — а тут бы коробок с провизией.
「スーツケースはこんなに置いた方がいいね」とある人は言った。「そして、ここには食料の箱が置いてあるといいね。」
— А куда же они ноги денут? — отвечал другой, — лучше чемодан вдоль, а коробок можно сбоку поставить.
「でも、彼らはどこに足を置くの?」と別の人は言った。「スーツケースは長く置いた方がいいし、箱は横に置いてもいいよね。」
— Так тогда перина будет скатываться, коли чемодан вдоль: лучше поперек. Что еще? уклали ли сапоги-то?
「でも、長く置いたら羽毛布団が滑ってしまうよね。横に置いた方がいいよね。それで、何か他にある?靴は整理した?」
— Я не знаю. Кто укладывал?
「私は知らない。誰が整理したの?」
— Я не укладывал. Поди-ка погляди — нет ли там наверху?
「私じゃない。見てみて。上にあるかも?」
— Да поди ты.
「見てみなよ。」
— А ты что? мне, видишь, некогда!
「何?私は忙しいんだよ!」
— Вот еще, вот это не забудьте! — кричала девка, просовывая мимо голов руку с узелком.
「これ忘れないでね!」と女が叫びながら、包み物を持って頭の上に差し伸べていた。
— Давай сюда!
「こっちに持って来てよ。」
— Суньте и это как-нибудь в чемодан; давеча забыли, — говорила другая, привставая на подножку и подавая щеточку и гребенку.
「これもスーツケースに入れておこう。さっき忘れてたよね。」と別の人は言いながら、踏み台に立ち上がってブラシと櫛を渡していた。
— Куда теперь совать? — сердито закричал на нее дородный лакей, — пошла ты прочь! видишь, чемодан под самым низом!
「どこに入れればいいんだ?」と、太った従者は怒って彼女に叫んでいた。「どこに?スーツケースは一番下にあるよね!」
— Барыня велела; мне что за дело, хоть брось! вишь, черти какие!
「女主人が言ったの。私には関係ない。どうでもいいよ。見てみろ。この野郎たち!」
— Ну, давай, что ли, сюда скорее; это можно вот тут сбоку в карман положить.
「じゃあ、早くこっちに持って来てよ。これはこっちのポケットに入れられるよ。」
Коренная беспрестанно поднимала и трясла голову.
コレナは絶えず頭を上げて振っていた。
Колокольчик издавал всякий раз при этом резкий звук, напоминавший о разлуке, а пристяжные стояли задумчиво, опустив головы, как будто понимая всю прелесть предстоящего им путешествия, и изредка обмахивались хвостами или протягивали нижнюю губу к коренной лошади.
ベルはその度に切れ切れの音を出し、馬車の乗客たちは黙って頭を下げていた。まるで来る旅の素晴らしさを理解しているようで、たまに尾を振ったり、コレナの馬に口元を近づけたりしていた。
Наконец настала роковая минута.
そしてついに、運命の瞬間が訪れた。
Помолились еще.
もう一度祈った。
— Сядьте, сядьте все! — повелевал Антон Иваныч, — извольте сесть, Александр Федорыч! и ты, Евсей, сядь. Сядь же, сядь! — И сам боком, на секунду, едва присел на стул. — Ну, теперь с богом!
「みんな座って!」とアントン・イワニッチは命令した。「アレクサンダー・フョドロヴィッチ、座ってください。そしてあなたも、ユーセイ、座ってください。座って!」そして彼自身も一瞬だけ椅子に腰かけた。「それでは、行こう。」
Вот тут-то Анна Павловна заревела и повисла на шею Александру.
その時、アンナ・パブロヴナは泣き始め、アレクサンダーの首にしがみついた。
— Прощай, прощай, мой друг! — слышалось среди рыданий, — увижу ли я тебя?..
「さよなら、さよなら、友達!」 「また会えるかな?」
Дальше ничего нельзя было разобрать. В эту минуту послышался звук другого колокольчика: на двор влетела телега, запряженная тройкой. С телеги соскочил, весь в пыли, какой-то молодой человек, вбежал в комнату и бросился на шею Александру.
その後のことは何も聞き取れなかった。その時、別のベルの音が聞こえた。馬車が庭に入ってきたのだ。馬車から降りてきたのは埃まみれの若者で、部屋に入ってきて、アレクサンダーの首にしがみついたのです。
— Поспелов!.. — Адуев!.. — воскликнули они враз, тиская друг друга в объятиях.
「ポスペロフ!」 「アドゥエフ!」 彼らは互いに抱き合いながら叫んでいたのです。
— Откуда ты, как?
「どこから来たの?どうしたの?」
— Из дому, нарочно скакал целые сутки, чтоб проститься с тобой.
「家から来たんだ。わざと一晩中走ってきたんだ。あなたにさよならを言いに来たんだ。」
— Друг! друг! истинный друг! — говорил Адуев со слезами на глазах. — За сто шестьдесят верст прискакать, чтоб сказать прости! О, есть дружба в мире! Навек, не правда ли? — говорил пылко Александр, стискивая руку друга и наскакивая на него.
「友達!本当の友達だ!」 アレクサンダーは目に涙を浮かべながら言っていた。「160キロ走ってきたんだ。さよならを言いに来たんだ。世の中に友情があるんだな!永遠に続くよね?」 アレクサンダーは友達の手を握りながら熱く語っていたのです。
— До гробовой доски! — отвечал тот, тиская руку еще сильнее и наскакивая на Александра.
「死ぬまで続くよ!」 友達はさらに強く手を握りながら言っていたのです。
— Пиши ко мне! — Да, да, и ты пиши!
「私に手紙を書いてね!」 「ええ、ええ、君も書いてね!」
Анна Павловна не знала, как и обласкать Поспелова. Отъезд замедлился на полчаса. Наконец собрались.
アンナ・パブロヴナはポスペロフをどう慰めればいいかわからなかった。出発が30分遅れたのです。最終的にみんな集まったのです。
Все пошли до рощи пешком. Софья и Александр в то время, когда переходили темные сени, бросились друг к другу.
みんな森まで歩いて行きました。ソフィアとアレクサンダーは暗い小道を歩いている間に、お互いに向かい合っていたのです。
— Саша! Милый Саша!.. — Сонечка! — шептали они, и слова замерли в поцелуе.
「サシャ!可愛いサシャ!」 「ソーニャ!」 彼らはささやき合いながら、キスで言葉を止めていたのです。
— Вы забудете меня там? — сказала она слезливо.
「そこでは私を忘れないでしょうね?」 彼女は涙を流しながら言っていたのです。
— О, как вы меня мало знаете! я ворочусь, поверьте, и никогда другая...
「ああ、あなたは私のことをほとんど知らないんだな!私は戻ってくるよ。信じてください。そしてこれからもいつまでも。。。」
— Вот возьмите скорей: это мои волосы и колечко.
「さあ、早くこれを取ってください。私の髪の毛と指輪です」
Он проворно спрятал и то и другое в карман.
彼はすかさずそれら両方をポケットにしまったのです。
Впереди пошли Анна Павловна с сыном и с Поспеловым, потом Марья Карловна с дочерью, наконец священник с Антоном Иванычем. В некотором отдалении ехала повозка. Ямщик едва сдерживал лошадей. Дворня окружила в воротах Евсея.
先にアンナ・パブロヴナと息子、そしてポスペロフが歩いていました。次にマリヤ・カルロヴナと娘、最後に司祭とアントン・イワニッチが歩いていました。少し後ろに馬車が走っていました。馬車の運転手は馬を抑え込むのに苦労していたのです。門のそばに召使たちがエフセイを取り囲っていたのです。
— Прощай, Евсей Иваныч, прощай, голубчик, не забывай нас! — слышалось со всех сторон.
「さようなら、エフセイ・イワニッチ、さようなら、可愛い子。私たちのことを忘れないでね!」 あちこちから声が聞こえていたのです。
— Прощайте, братцы, прощайте, не поминайте лихом!
「さようなら、兄弟たち、さようなら、悪く思わないでね!」
— Прощай, Евсеюшка, прощай, мой ненаглядный! — говорила мать, обнимая его, — вот тебе образок; это мое благословение. Помни веру, Евсей, не уйди там у меня в бусурманы! а не то прокляну! Не пьянствуй, не воруй; служи барину верой и правдой. Прощай, прощай!..
「さようなら、エフセイちゃん、さようなら、私の最愛の子!」 母親は彼を抱きしめながら言っていたのです。「これはお守りです。私の祝福です。信仰を忘れないで、エフセイ。そこで異教徒にならないでね!そうしないと私が呪うよ!酒を飲まないで、盗まないで。主人に忠実に仕えなさい。さようなら、さようなら!」
Она закрыла лицо фартуком и отошла.
彼女はエプロンで顔を覆い、歩き去ったのです。
— Прощай, матушка! — лениво проворчал Евсей. К нему бросилась девчонка лет двенадцати.
「さようなら、お母さん!」 エフセイは怠惰そうに言っていました。そこに12歳くらいの女の子が走ってきたのです。
— Простись с сестренкой-то! — сказала одна баба.
「妹とさよならを言ってね!」 ある女性が言っていたのです。
— И ты туда же! — говорил Евсей, целуя ее, — ну, прощай, прощай! пошла теперь, босоногая, в избу!
「あなたもだ!」 エフセイは彼女にキスをして言っていたのです。「さようなら、さようなら!今は帰っていきなさい、素足で帰っていきなさい!」
Отдельно от всех, последняя стояла Аграфена. Лицо у нее позеленело.
アグラフェナは他の人たちとは別に立っていました。彼女の顔色が青ざめていたのです。
— Прощайте, Аграфена Ивановна! — сказал протяжно, возвысив голос, Евсей и протянул к ней руки.
「さようなら、アグラフェナ・イワノヴナ!」 エフセイは声を上げて言っていたのです。そして彼女に手を差し出していたのです。
Она дала себя обнять, но не отвечала на объятие; только лицо ее искривилось.
彼女はその手を受けたのですが、その手を返さなかったのです。彼女の顔が歪んでいたのです。
— На вот тебе! — сказала она, вынув из-под передника и сунув ему мешок с чем-то. — То-то, чай, там с петербургскими-то загуляешь! — прибавила она, поглядев на него искоса. И в этом взгляде выразилась вся тоска ее и вся ревность.
「これをどうぞ!」 彼女はエプロンの下から何かを取り出して彼に渡していたのです。「あなたは確かにピーターズバーグの人たちと楽しんでいるでしょうね!」 彼女は横目で彼を見ていたのです。そしてその目線には、彼女の全ての悲しみと嫉妬が込もっていたのです。
— Я загуляю, я? — начал Евсей. — Да разрази меня на этом месте господь, лопни мои глаза! чтоб мне сквозь землю провалиться, коли я там что-нибудь этакое...
「私が楽しむ?」 エフセイは言い始めていたのです。「もし私がそこで何かをしたら、神が私をこの場で打ち殺せ!私が地に潜ったとしても、私は何もしたことはないだろう!」
— Ладно! ладно! — недоверчиво бормотала Аграфена, — а сам-то — у!
「いいよ!いいよ!」 アグラフェナは疑いを持って言っていたのです。「でもあなた自身は——うう!」
— Ах, чуть не забыл! — сказал Евсей и достал из кармана засаленную колоду карт. — Нате, Аграфена Ивановна, вам на память; ведь вам здесь негде взять.
「あ、忘れていた!」 エフセイはポケットから油まみれのカードを取り出していたのです。「さあ、アグラフェナ・イワノヴナ、記念にどうぞ。あなたはここで何も手に入れることはないでしょうから。」
Она протянула руку.
彼女は手を差し出していたのです。
— Подари мне, Евсей Иваныч! — закричал из толпы Прошка.
「私にくれ、エフセイ・イワニッチ!」 群衆の中からプローシャが叫んでいたのです。
— Тебе! да лучше сожгу, чем тебе подарю! — и он спрятал карты в карман.
「あなたに? それなら、焼っちゃうよ!」 そして彼はカードをポケットに戻したのです。
— Да мне-то отдай, дурачина! — сказала Аграфена.
「私にくれよ、バカ!」 アグラフェナは言っていたのです。
— Нет, Аграфена Ивановна, что хотите делайте, а не отдам; вы с ним станете играть. Прощайте!
「いや、アグラフェナ・イワノヴナ、どうしても欲しいなら、くれないよ。あなたは彼と一緒に遊び始めるでしょう。さようなら!」
Он, не оглянувшись, махнул рукой и лениво пошел вслед за повозкой, которую бы, кажется, вместе с Александром, ямщиком и лошадьми мог унести на своих плечах.
彼は振り返らずに手を振って、馬車に追いついていった。彼はアレクサンドル、馬車の運転手、そして馬たちと一緒にその馬車を肩に担えるかもしれないほどだったのです。
— Проклятый! — говорила Аграфена, глядя ему вслед и утирая концом платка капавшие слезы.
「この野郎!」 アグラフェナは彼を見送りながら言っていたのです。そして彼女はハンカチで流れ落ちる涙を拭っていたのです。
У рощи остановились. Пока Анна Павловна рыдала и прощалась с сыном, Антон Иваныч потрепал одну лошадь по шее, потом взял ее за ноздри и потряс в обе стороны, чем та, казалось, вовсе была недовольна, потому что оскалила зубы и тотчас же фыркнула.
森のそばで彼らは止まった。アンナ・パブロヴナが息子に別れを告げて泣いている間に、アントン・イワノヴィチは馬の首を触り、鼻をつかみ、左右に振っていたのです。馬はどうやら満足していないようで、歯を見せてすぐに鼻息を吐いていたのです。
— Подтяни подпругу у коренной-то, — сказал он ямщику, — вишь, седелка-то на боку!
「馬の首の下にあるベルトを調整してください。」 彼は運転手に言っていたのです。「見てください、鞍が横にずれています。」
Ямщик посмотрел на седелку и, увидев, что она на своем месте, не тронулся с козел, а только кнутом поправил немного шлею.
運転手は鞍を見て、それが元の位置にあることを確認し、馬車から降りずに、鞭で少し鞍を調整していたのです。
— Ну, пора, бог с вами! —
「さて、行こう。神のご加護がありますように!」
говорил Антон Иваныч, — полно, Анна Павловна, вам мучить-то себя!
アントン・イワノヴィチは言っていたのです。「もう十分だ、アンナ・パブロヴナ、自分を苦しめないで!」
А вы садитесь, Александр Федорыч; вам надо засветло добраться до Шишкова.
そしてアレクサンドル・フョードロヴィチは乗り込みました。彼は明るくなってしまう前にシシコフに着く必要があったのです。
Прощайте, прощайте, дай бог вам счастья, чинов, крестов, всего доброго и хорошего, всякого добра и имущества!!!
「さようなら、さようなら。神のご加護がありますように。官位、勲章、あらゆる幸福と財産!!!」
Ну, с богом, трогай лошадей, да смотри там косогором-то легче поезжай! —
「さて、行こう。馬を動かして、そして斜面ではゆっくりと走ってください。」
прибавил он, обращаясь к ямщику.
と彼は運転手に言っていたのです。
Александр сел, весь расплаканный, в повозку, а Евсей подошел к барыне, поклонился ей в ноги и поцеловал у ней руку. Она дала ему пятирублевую ассигнацию.
アレクサンドルは泣きながら馬車に乗り込み、ユーセイは女性に近づき、彼女の足元に頭を下げて、彼女の手をキスしました。彼女は彼に5ルーブルの紙幣を渡していたのです。
— Смотри же, Евсей, помни: будешь хорошо служить, женю на Аграфене, а не то...
「よく聞いて、ユーセイ、覚えておいて。よく仕えるなら、アグラフェナと結婚させるよ。そうでないなら...」
Она не могла говорить дальше.
彼女はこれ以上言えなかったのです。
Евсей взобрался на козлы.
ユーセイは馬車に乗り込みました。
Ямщик, наскучивший долгим ожиданием, как будто ожил; он прижал шапку, поправился на месте и поднял вожжи; лошади тронулись сначала легкой рысью.
長い待ち時間にうんざりしていた運転手は、まるで生き返ったかのように、帽子をかぶり、姿勢を正し、手綱を取ったのです。馬たちは最初はゆっくりと歩き始めたのです。
Он хлестнул пристяжных разом одну за другой, они скакнули, вытянулись, и тройка ринулась по дороге в лес.
運転手は一連の鞭打ちを与え、馬たちは跳び上がり、体を伸ばし、三頭の馬が森の道に向かって走り出しました。
Толпа провожавших осталась в облаке пыли безмолвна и неподвижна, пока повозка не скрылась совсем из глаз.
見送る群衆は厚い埃に包まれて静寂に包まれており、馬車が完全に見えなくなるまで動かずにいたのです。
Антон Иваныч опомнился первый.
アントン・イワニッチが最初に気づいたのです。
— Ну, теперь по домам! — сказал он.
「さあ、それでは皆帰宅しましょう!」彼は言ったのです。
Александр смотрел, пока можно было, из повозки назад, потом упал на подушки лицом вниз.
アレクサンダーはできるだけ長く馬車から後ろを見ていたが、やがて顔を下にしてクッションに倒れました。
— Не оставьте вы меня, горемычную, Антон Иваныч! — оказала Анна Павловна, — отобедайте здесь!
「私のような不幸な人を置いていかないでください、アントン・イワニッチ!」アンナ・パブロヴナは言った。「ここで昼食をとってください!」
— Хорошо, матушка, я готов: пожалуй, и отужинаю.
「わかった、お母さん。私も食事をとりたいです。」
— Да вы бы уж и ночевали.
「じゃあ、一晩泊まってください。」
— Как же: завтра похороны!
「えっ?明日葬式があるんだよ!」
— Ах, да! Ну, я вас не неволю. Кланяйтесь Федосье Петровне от меня, — скажите, что я душевно огорчена ее печалью и сама бы навестила, да вот бог, дескать, и мне послал горе — сына проводила.
「あ、そうだ。まあ、私は強制するわけではない。私の代わりにフェドシー・ペトロヴナにご挨拶をお願いします、私は彼女の悲しみに心から悲しんでいるし、もし可能なら私も彼女に会いに行きたいのですが、神は私にも悲しみを与えたのです。息子の葬式に参列したのです。」
— Скажу-с, скажу, не забуду.
「わかった、わかった、忘れないよ。」
— Голубчик ты мой, Сашенька! — шептала она, оглядываясь, — и нет уж его, скрылся из глаз!
「私の可愛い子よ、アレクサンダー!」彼女は振り返りながら言った。「そして彼はもういない。見えなくなってしまったのです。」
Адуева просидела целый день молча, не обедала и не ужинала. Зато говорил, обедал и ужинал Антон Иваныч.
アドゥエワは一日中静かに座っていて、昼食も夕食もとっていませんでした。しかし、アントン・イワニッチは話し、昼食と夕食をとっていました。
— Где-то он теперь, мой голубчик? — скажет только она иногда.
「彼は今どこにいるんだろう、私の可愛い子?」彼女は時々だけ言うのです。
— Уж теперь должен быть в Неплюеве. Нет, что я вру? еще не в Неплюеве, а подъезжает; там чай будет пить, — отвечает Антон Иваныч.
「彼は今ネプリュエフにいるはずだ。いや、冗談でしょう?まだネプリュエフには着いていない。そこで茶を飲むのだ。」とアントン・イワニッチは答えました。
— Нет, он в это время никогда не пьет.
「いや、彼はその時は絶対に茶を飲まないのです。」
И так Анна Павловна мысленно ехала с ним. Потом, когда он, по расчетам ее, должен был уже приехать в Петербург, она то молилась, то гадала в карты, то разговаривала о нем с Марьей Карповной.
そしてアンナ・パブロヴナは心の中で彼と一緒に旅をしていました。その後、彼女の予測では、彼はすでにサンクトペテルブルクに到着しているはずだったのです。そこで、彼女は祈ったり、カード占いをしたり、マーリャ・カルポヴナと彼について話したりしていました。
А он?
そして彼は?
С ним мы встретимся в Петербурге.
彼とはサンクトペテルブルクで会いましょう。

Часть Первая, Глава I