Однажды летом, в деревне Грачах, у небогатой помещицы Анны Павловны Адуевой, все в доме поднялись с рассветом, начиная с хозяйки до цепной собаки Барбоса.

Um dia de verão, na aldeia de Grachy, na casa de uma proprietária de terras não muito rica, Anna Pavlovna Aduyeva, todos se levantaram ao amanhecer, desde a anfitriã até o cão de guarda Barbos.

Только единственный сын Анны Павловны, Александр Федорыч, спал, как следует спать двадцатилетнему юноше, богатырским сном; а в доме все суетились и хлопотали.

Apenas o filho único de Anna Pavlovna, Alexander Fedorich, estava a dormir, como um jovem de vinte anos deve dormir, com um sono profundo; e todos na casa estavam agitados e ocupados.

Люди ходили, однакож, на цыпочках и говорили шопотом, чтоб не разбудить молодого барина.

No entanto, as pessoas andavam na ponta dos pés e falavam em voz baixa, para não acordar o jovem senhor.

Чуть кто-нибудь стукнет, громко заговорит, сейчас, как раздраженная львица, являлась Анна Павловна и наказывала неосторожного строгим выговором, обидным прозвищем, а иногда, по мере гнева и сил своих, и толчком.

Se alguém fazia barulho ou falava alto, Anna Pavlovna aparecia imediatamente, como uma leoa irritada, e repreendia o descuidado com uma repreensão severa, um apelido ofensivo e, por vezes, um empurrão, conforme a sua raiva e força o permitissem.

На кухне стряпали в трое рук, как будто на десятерых, хотя все господское семейство только и состояло, что из Анны Павловны да Александра Федорыча.

Na cozinha, cozinhavam com três pessoas, como se fossem dez, embora toda a família do patrão consistisse apenas de Anna Pavlovna e Alexander Fedorich.

В сарае вытирали и подмазывали повозку.

No celeiro, limpavam e lubrificavam a carroça.

Все были заняты и работали до поту лица.

Todos estavam ocupados e trabalhavam até ficarem encharcados de suor.

Барбос только ничего не делал, но и тот по-своему принимал участие в общем движении.

Barbos não fazia nada, mas também participava no movimento geral à sua maneira.

Когда мимо его проходил лакей, кучер или шмыгала девка, он махал хвостом и тщательно обнюхивал проходящего, а сам глазами, кажется, спрашивал: «Скажут ли мне, наконец, что у нас сегодня за суматоха?»

Quando um criado, um cocheiro ou uma rapariga passavam perto dele, ele abanava o rabo e cheirava cuidadosamente o que passava, parecendo perguntar com os olhos: "Vão finalmente dizer-me o que se passa hoje?"

А суматоха была оттого, что Анна Павловна отпускала сына в Петербург на службу, или, как она говорила, людей посмотреть и себя показать.

E a agitação era porque Anna Pavlovna estava a deixar o filho ir para São Petersburgo para o serviço militar, ou, como ela dizia, para ver as pessoas e mostrar-se a si mesma.

Убийственный для нее День!

Um dia horrível para ela!

От этого она такая грустная и расстроенная.

É por isso que ela está tão triste e perturbada.

Часто, в хлопотах, она откроет рот, чтоб приказать что-нибудь, и вдруг остановится на полуслове, голос ей изменит, она отвернется в сторону и оботрет, если успеет, слезу, а не успеет, так уронит ее в чемодан, в который сама укладывала Сашенькино белье.

Muitas vezes, no meio da agitação, ela abre a boca para dar uma ordem e, de repente, pára a meio da frase, a voz muda-lhe, ela vira-se para o lado e enxuga uma lágrima, se conseguir, ou deixa-a cair no saco onde ela própria estava a arrumar a roupa de Sashka.

Слезы давно кипят у ней в сердце; они подступили к горлу, давят грудь и готовы брызнуть в три ручья; но она как будто берегла их на прощанье и изредка тратила по капельке.

As lágrimas já lhe borbulham no coração há muito tempo; subiram-lhe à garganta, apertam-lhe o peito e estão prontas a jorrar em três riachos; mas ela parece guardá-las para o despedimento e, de vez em quando, gasta uma gota delas.

Не одна она оплакивала разлуку: сильно горевал тоже камердинер Сашеньки, Евсей. Он отправлялся с барином в Петербург, покидал самый теплый угол в дому, за лежанкой, в комнате Аграфены, первого министра в хозяйстве Анны Павловны и — что всего важнее для Евсея — первой ее ключницы.

Não era só ela que lamentava a separação: o criado de Sashka, Yevsey, também estava muito triste. Ele ia para São Petersburgo com o patrão, deixando o canto mais quente da casa, por detrás da cama, na sala de Agrafena, a primeira ministra da casa de Anna Pavlovna e - o que era mais importante para Yevsey - a sua primeira chaveira.

За лежанкой только и было места, чтоб поставить два стула и стол, на котором готовился чай, кофе, закуска. Евсей прочно занимал место и за печкой и в сердце Аграфены. На другом стуле заседала она сама.

Apenas havia lugar por detrás da cama para pôr duas cadeiras e uma mesa onde se preparava chá, café e petiscos. Yevsey ocupava um lugar firme tanto por detrás da lareira como no coração de Agrafena. Na outra cadeira sentava-se ela própria.

История об Аграфене и Евсее была уж старая история в доме.

A história de Agrafena e Yevsey era já uma história antiga na casa.

О ней, как обо всем на свете, поговорили, позлословили их обоих, а потом, так же как и обо всем, замолчали.

Falou-se dela, como de tudo no mundo, fez-se troça de ambos e, depois, como de tudo, ficou-se em silêncio.

Сама барыня привыкла видеть их вместе, и они блаженствовали целые десять лет.

A patroa habituara-se a vê-los juntos e eles tinham sido felizes durante dez anos.

Многие ли в итоге годов своей жизни начтут десять счастливых?

Quantos, no final dos seus dias, começarão a contar dez anos de felicidade?

Зато вот настал и миг утраты!

Mas eis que chegou o momento da perda!

Прощай, теплый угол, прощай, Аграфена Ивановна, прощай, игра в дураки, и кофе, и водка, и наливка — все прощай!

Adeus, canto quente, adeus, Agrafena Ivanovna, adeus, jogo de dados, e café, e vodka, e aguardente - tudo adeus!

Евсей сидел молча и сильно вздыхал.

Yevsey sentou-se em silêncio e suspirou profundamente.

Аграфена, насупясь, суетилась по хозяйству.

Agrafena, franzindo a testa, ocupava-se com as tarefas domésticas.

У ней горе выражалось по-своему.

Ela expressava a sua dor à sua maneira.

Она в тот день с ожесточением разлила чай и вместо того, чтоб первую чашку крепкого чаю подать, по обыкновению, барыне, выплеснула его вон: «никому, дескать, не доставайся», и твердо перенесла выговор.

Nesse dia, ela serviu o chá com raiva e, em vez de oferecer a primeira chávena de chá forte à patroa, como era habitual, deitou-o fora: "Que ninguém o beba", e aguentou firmemente a repreensão.

Кофе у ней перекипел, сливки подгорели, чашки валились из рук.

O café dela transbordou, o creme queimou, as chávenas caíam das suas mãos.

Она не поставит подноса на стол, а брякнет; не отворит шкафа и двери, а хлопнет.

Ela não punha os tabuleiros na mesa, mas dava uma pancada; não abria os armários e as portas, mas fechava com força.

Но она не плакала, а сердилась на все и на всех.

Mas ela não chorava, estava zangada com tudo e com todos.

Впрочем, это вообще было главною чертою в ее характере.

No entanto, esta era, de facto, a principal característica do seu carácter.

Она никогда не была довольна; все не по ней; всегда ворчала, жаловалась.

Ela nunca estava satisfeita; tudo não estava à sua maneira; ela resmungava e queixava-se sempre.

Но в эту роковую для нее минуту характер ее обнаруживался во всем своем пафосе.

Mas neste momento crucial para ela, o seu carácter manifestou-se com todo o seu pathos.

Пуще всего, кажется, она сердилась на Евсея.

Provavelmente, ela estava zangada com Eusei.

— Аграфена Ивановна!.. — сказал он жалобно и нежно, что не совсем шло к его длинной и плотной фигуре.

- "Agráfena Ivanovna!", disse ele de forma lastimosa e suave, o que não combinava muito bem com a sua figura alta e corpulenta.

— Ну, что ты, разиня, тут расселся? — отвечала она, как будто он в первый раз тут сидел. — Пусти прочь: надо полотенце достать.

- "Ora, o que é isto, seu desajeitado?", respondeu ela, como se ele estivesse a sentar-se lá pela primeira vez. "Deixe isto: tenho de ir buscar a toalha."

— Эх, Аграфена Ивановна!.. — повторил он лениво, вздыхая и поднимаясь со стула и тотчас опять опускаясь, когда она взяла полотенце.

- "Ah, Agráfena Ivanovna!", repetiu ele preguiçosamente, suspirando e levantando-se da cadeira e sentando-se de novo, assim que ela pegou na toalha.

— Только хнычет! Вот пострел навязался! Что это за наказание, господи! и не отвяжется!

- "Ele só está a choramingar! Que pena que ele se intrometeu! Que castigo, meu Deus! E ele não se vai embora!"

И она со звоном уронила ложку в полоскательную чашку.

E ela deixou cair a colher na taça de enxaguamento com um estrondo.

— Аграфена! — раздалось вдруг из другой комнаты, — ты никак с ума сошла! разве не знаешь, что Сашенька почивает? Подралась, что ли, с своим возлюбленным на прощанье?

- "Agráfena!", ouviu-se de repente de outra sala, "tu estás completamente louca! Não sabes que a Sashénka está a descansar? Brigaste com o teu amado ao despedir-te?"

— Не пошевелись для тебя, сиди, как мертвая! — прошипела по-змеиному Аграфена, вытирая чашку обеими руками, как будто хотела изломать ее в куски.

- "Não me mexi por ti, senta-te como se estivesses morta!", sussurrou Agráfena, como uma serpente, enquanto limpava a taça com as duas mãos, como se quisesse despedaçá-la.

— Прощайте, прощайте! — с громаднейшим вздохом сказал Евсей, — последний денек, Аграфена Ивановна!

- "Adeus, adeus!", disse Eusei com um enorme suspiro, "é o meu último dia, Agráfena Ivanovna!"

— И слава богу! пусть унесут вас черти отсюда: просторнее будет. Да пусти прочь, негде ступить: протянул ноги-то!

- "E graças a Deus! Deixem os demónios levar-vos daqui: ficará mais espaço. Deixem-no ir, não há onde pôr o pé: ele esticou as pernas!"

Он тронул было ее за плечо — как она ему ответила! Он опять вздохнул, но с места не двигался; да напрасно и двинулся бы: Аграфене этого не хотелось. Евсей знал это и не смущался.

Ele tocou-lhe no ombro - e veja como ela lhe respondeu! Ele suspirou de novo, mas não se mexeu; e seria inútil mexer-se: Agráfena não queria isso. Eusei sabia disso e não se incomodou.

— Кто-то сядет на мое место? — промолвил он, все со вздохом.

- "Alguém vai sentar-se no meu lugar?", murmurou ele, sempre com um suspiro.

— Леший! — отрывисто отвечала она.

- "Diabos!", respondeu ela abruptamente.

— Дай-то бог! лишь бы не Прошка. А кто-то в дураки с вами станет играть?

- "Deus nos proteja! Contanto que não seja o Prochka. E quem iria brincar contigo?"

— Ну хоть бы и Прошка, так что ж за беда? — со злостью заметила она. Евсей встал.

- "Bem, mesmo que seja o Prochka, qual é o problema?", observou ela com raiva. Eusei levantou-se.

— Вы не играйте с Прошкой, ей-богу, не играйте! — сказал он с беспокойством и почти с угрозой.

- "Não brinques com o Prochka, juro, não brinques!", disse ele com preocupação e quase uma ameaça.

— А кто мне запретит? ты, что ли, образина этакая?

- "E quem me vai proibir? Tu, sua besta?"

— Матушка, Аграфена Ивановна! — начал он умоляющим голосом, обняв ее — за талию, сказал бы я, если б у ней был хоть малейший намек на талию.

- "Mãe, Agráfena Ivanovna!", começou ele com uma voz suplicante, abraçando-a - pela cintura, diria eu, se ela tivesse uma cintura minimamente visível.

Она отвечала на объятие локтем в грудь.

Ela respondeu ao abraço com um cotovelo no peito.

— Матушка, Аграфена Ивановна! — повторил он, — будет ли Прошка любить вас так, как я? Поглядите, какой он озорник: ни одной женщине проходу не даст. А я-то! э-эх! Вы у меня, что синь-порох в глазу! Если б не барская воля, так... эх!..

- "Mãe, Agráfena Ivanovna!", repetiu ele, "o Prochka vai amar-te tanto como eu? Olha só o travesso que ele é: não deixa nenhuma mulher em paz. E eu! Ah! Tu és para mim como sal na ferida! Se não fosse a vontade do patrão, então... Ah!"

Он при этом крякнул и махнул рукой. Аграфена не выдержала: и у ней, наконец, горе обнаружилось в слезах.

Ele bufou e acenou com a mão. Agráfena não aguentou: finalmente, a sua dor manifestou-se em lágrimas.

— Да отстанешь ли ты от меня, окаянный? — говорила она плача, — что мелешь, дуралей! Свяжусь я с Прошкой! разве не видишь сам, что от него путного слова не добьешься? только и знает, что лезет с ручищами...

- "Vais deixar-me em paz, seu desgraçado?", disse ela a chorar, "o que estás a dizer, idiota? Vou falar com o Prochka! Não vês que não vais conseguir nada dele? Só sabe meter-se com as mãos..."

— И к вам лез? Ах, мерзавец! А вы, небось, не скажете! Я бы его...

- "E meteu-se contigo? Ah, sacana! E tu, de certeza, não vais dizer nada! Eu dava-lhe uma tareia..."

— Полезь-ка, так узнает! Разве нет в дворне женского пола, кроме меня? С Прошкой свяжусь! вишь, что выдумал! Подле него и сидеть-то тошно — свинья свиньей! Он, того и гляди, норовит ударить человека или сожрать что-нибудь барское из-под рук — и не увидишь.

- "Se o fizeres, ele vai descobrir! Não há apenas eu no serviço doméstico? Vou falar com o Prochka! Vês o que ele inventou! É aborrecido ficar perto dele - é um porco! Ele, a qualquer momento, tenta bater numa pessoa ou roubar alguma coisa do patrão - e nem dás por isso."

— Уж если, Аграфена Ивановна, случай такой придет — лукавый ведь силен, — так лучше Гришку посадите тут: по крайности малый смирный, работящий, не зубоскал...

- "Se, Agráfena Ivanovna, surgir uma oportunidade - o sacana é forte -, é melhor pôr aqui o Grishka: pelo menos, ele é obediente, trabalhador, não faz gracejos..."

— Вот еще выдумал! — накинулась на него Аграфена, — что ты меня всякому навязываешь, разве я какая-нибудь... Пошел вон отсюда! Много вашего брата, всякому стану вешаться на шею: не таковская! С тобой только, этаким лешим, попутал, видно, лукавый за грехи мои связаться, да и то каюсь... а то выдумал!

- "Outra ideia!", atirou-lhe Agráfena, "que me estás a impor a toda a gente, como se eu fosse alguma coisa... Vai-te embora daqui! Tu és demasiado, meu amigo, a tentar agarrar-te a toda a gente: não és assim! Só contigo, sacana, o sacana deve ter-se metido, por causa dos meus pecados, e eu arrependo-me... mas tu inventaste isto!"

— Бог вас награди за вашу добродетель! как камень с плеч! — воскликнул Евсей.

- "Deus te recompense pela tua virtude! É como tirar uma pedra dos ombros!", exclamou Evsey.

— Обрадовался! — зверски закричала она опять, — есть чему радоваться — радуйся!

- "Alegrou-se!", gritou ela brutalmente, "tem alguma coisa para se alegrar - alegra-te!"

И губы у ней побелели от злости. Оба замолчали.

E os seus lábios ficaram brancos de raiva. Ambos ficaram em silêncio.

— Аграфена Ивановна! — робко сказал Евсей немного погодя.

- "Agráfena Ivanovna!", disse Evsey timidamente, passado algum tempo.

— Ну, что еще?

- "Bem, o que mais?"

— Я ведь и забыл: у меня нынче с утра во рту маковой росинки не было.

- "Esqueci-me: hoje de manhã não tive uma gota de orvalho de papoila na boca."

— Только и дела!

- "Tanto faz!"

— С горя, матушка.

- "De desespero, mãe."

Она достала с нижней полки шкафа, из-за головы сахару, стакан водки и два огромные ломтя хлеба с ветчиной. Все это давно было приготовлено для него ее заботливой рукой. Она сунула ему их, как не суют и собакам. Один ломоть упал на пол.

Ela tirou do armário, por trás da cabeça, açúcar, um copo de vodka e dois enormes pedaços de pão com presunto. Tudo isso tinha sido preparado para ele pela sua mão atenciosa. Ela empurrou-lhos para ele, como não se empurra nem para os cães. Um pedaço caiu no chão.

— На вот, подавись! О, чтоб тебя... да тише, не чавкай на весь дом.

- "Aqui está, engole isto! Oh, que vergonha... e fica quieto, não faça barulho por toda a casa."

Она отвернулась от него с выражением будто ненависти, а он медленно начал есть, глядя исподлобья на Аграфену и прикрывая одною рукою рот.

Ela afastou-se dele com uma expressão de ódio, e ele começou a comer lentamente, olhando de soslaio para Agráfena e tapando a boca com uma mão.

Между тем в воротах показался ямщик с тройкой лошадей.

Entretanto, um cocheiro com três cavalos apareceu na porta.

Через шею коренной переброшена была дуга.

Uma curva foi passada por cima do pescoço do cavalo.

Колокольчик, привязанный к седелке, глухо и несвободно ворочал языком, как пьяный, связанный и брошенный в караульню.

O sino, atado à sela, rangia de forma abafada e desajeitada, como um bêbado, amarrado e deixado na prisão.

Ямщик привязал лошадей под навесом сарая, снял шапку, достал оттуда грязное полотенце и отер пот с лица.

O cocheiro amarrou os cavalos debaixo do telhado do celeiro, tirou o chapéu, retirou de lá uma toalha suja e enxugou o suor do rosto.

Анна Павловна, увидев его из окна, побледнела.

Anna Pavlovna, vendo-o da janela, empalideceu.

У ней подкосились ноги и опустились руки, хотя она ожидала этого.

Os seus joelhos ficaram fracos e as suas mãos caíram, embora ela estivesse à espera disso.

Оправившись, она позвала Аграфену.

Depois de se recuperar, ela chamou Agráfena.

— Поди-ка на цыпочках, тихохонько, посмотри, спит ли Сашенька? — сказала она. — Он, мой голубчик, проспит, пожалуй, и последний денек: так и не нагляжусь на него. Да нет, куда тебе! ты, того гляди, влезешь как корова! я лучше сама...

— Vai lá, de pontas, silenciosamente, e vê se o Sashka está a dormir — disse ela. — Ele, o meu querido, provavelmente vai dormir até ao último dia: não consigo deixar de olhar para ele. Mas não, tu não podes! Tu, provavelmente, vais entrar como uma vaca! É melhor eu ir...

И пошла.

E ela foi.

— Поди-ка ты, не-корова! — ворчала Аграфена, воротясь к себе. — Вишь, корову нашла! много ли у тебя этаких коров-то?

— Vai lá tu, não-vaca! — resmungou Agráfena, voltando para si. — Vês, encontraste uma vaca! Tens muitas vacas assim?

Навстречу Анне Павловне шел и сам Александр Федорыч, белокурый молодой человек, в цвете лет, здоровья и сил.

Alexandr Fedorich, um jovem loiro no auge da vida, saudável e forte, vinha ao encontro de Anna Pavlovna.

Он весело поздоровался с матерью, но, увидев вдруг чемодан и узлы, смутился, молча отошел к окну и стал чертить пальцем по стеклу.

Ele cumprimentou alegremente a mãe, mas, ao ver de repente a mala e os pacotes, ficou envergonhado, afastou-se silenciosamente para a janela e começou a desenhar com o dedo no vidro.

Через минуту он уже опять говорил с матерью и беспечно, даже с радостью смотрел на дорожные сборы.

Um minuto depois, ele estava novamente a falar com a mãe e a olhar despreocupadamente, até com prazer, para as malas de viagem.

— Что это ты, мой дружок, как заспался, — сказала Анна Павловна, — даже личико отекло? Дай-ка вытру тебе глаза и щеки розовой водой.

— O que é isto, meu amigo, estás tão sonolento? — disse Anna Pavlovna. — Até o teu rosto está inchado? Deixa-me limpar-te os olhos e as bochechas com água de rosas.

— Нет, маменька, не надо.

— Não, mamã, não é preciso.

— Чего ты хочешь позавтракать: чайку прежде или кофейку? Я велела сделать и битое мясо со сметаной на сковороде — чего хочешь?

— O que queres para o pequeno-almoço: chá primeiro ou café? Eu mandei fazer carne picada com creme de leite na frigideira — o que queres?

— Все равно, маменька.

— Tanto faz, mamã.

Анна Павловна продолжала укладывать белье, потом остановилась и посмотрела на сына с тоской.

Anna Pavlovna continuou a arrumar a roupa, depois parou e olhou para o filho com tristeza.

— Саша!.. — сказала она через несколько времени.

— Sasha! — disse ela passado algum tempo.

— Чего изволите, маменька?

— O que desejas, mamã?

Она медлила говорить, как будто чего-то боялась.

Ela hesitou em falar, como se tivesse medo de alguma coisa.

— Куда ты едешь, мой друг, зачем? — спросила она, наконец, тихим голосом.

— Para onde vais, meu amigo, porquê? — perguntou ela, finalmente, numa voz baixa.

— Как куда, маменька? в Петербург, затем... затем... чтоб...

— Para onde, mamã? Para São Petersburgo, depois... depois... para...

— Послушай, Саша, — сказала она в волнении, положив ему руку на плечо, по-видимому с намерением сделать последнюю попытку, — еще время не ушло: подумай, останься!

— Ouve, Sasha — disse ela com agitação, pondo-lhe a mão no ombro, aparentemente com a intenção de fazer uma última tentativa — ainda não é tarde: pensa nisso, fica!

— Остаться! как можно! да ведь и... белье уложено, — сказал он, не зная, что выдумать.

— Ficar! Como é possível! Mas... a roupa está arrumada — disse ele, sem saber o que inventar.

— Уложено белье! да вот... вот... вот... гляди — и не уложено.

— A roupa está arrumada! Mas... mas... mas... olha — e não está arrumada.

Она в три приема вынула все из чемодана.

Ela tirou tudo da mala em três etapas.

— Как же это так, маменька? собрался — и вдруг опять! Что скажут...

— Como é isso, mamã? Estava pronto — e de repente outra vez! O que vão dizer...

Он опечалился.

Ele ficou triste.

— Я не столько для себя самой, сколько для тебя же отговариваю.

— Não estou a desencorajar-te tanto por mim, como por ti.

Зачем ты едешь? Искать счастья?

Para que vais tu? Para procurar felicidade?

Да разве тебе здесь нехорошо?

Mas não estás bem aqui?

разве мать день-деньской не думает о том, как бы угодить всем твоим прихотям?

Não pensa a mãe o dia todo em como satisfazer todos os teus caprichos?

Конечно, ты в таких летах, что одни материнские угождения не составляют счастья; да я и не требую этого.

Claro, estás numa idade em que as satisfações maternas sozinhas não constituem felicidade; mas eu não exijo isso.

Ну, погляди вокруг себя: все смотрят тебе в глаза.

Bem, olha à tua volta: todos te estão a olhar nos olhos.

А дочка Марьи Карповны, Сонюшка?

E a filha de Maria Karpovna, Sonia?

Что...

O quê...

покраснел?

ficaste vermelho?

Как она, моя голубушка — дай бог ей здоровья — любит тебя: слышь, третью ночь не спит!

Como ela, a minha queridinha - Deus lhe dê saúde -, te ama: ouve, ela não dorme há três noites!

— Вот, маменька, что вы! она так...

- Oh, mamã, tu exageras! Ela ama-te assim...

— Да, да, будто я не вижу... Ах! чтоб не забыть: она взяла обрубить твои платки — «я, говорит, сама, сама, никому не дам, и метку сделаю», — видишь, чего же еще тебе? Останься!

- Sim, sim, como se eu não visse... Ah! Para não esquecer: ela ofereceu-se para cortar os teus lenços - "eu, diz ela, sozinha, não vou dar a ninguém, e vou fazer uma marca", - vês, o que mais queres? Fica!

Он слушал молча, поникнув головой, и играл кистью своего шлафрока.

Ele ouvia em silêncio, com a cabeça baixa, e brincava com a manga do seu roupão.

— Что ты найдешь в Петербурге? —

- O que vais encontrar em São Petersburgo? -

продолжала она. —

continuou ela. -

Ты думаешь, там тебе такое же житье будет, как здесь?

Achas que lá vais ter uma vida como aqui?

Э, мой друг!

Eh, meu amigo!

Бог знает, чего насмотришься и натерпишься: и холод, и голод, и нужду — все перенесешь.

Deus sabe o que vais ver e sofrer: frio, fome, necessidade - vais suportar tudo.

Злых людей везде много, а добрых не скоро найдешь.

Há muitas pessoas más em todo o lado, e não vais encontrar muitas boas.

А почет — что в деревне, что в столице — все тот же почет.

E o respeito - seja na aldeia, seja na capital - é sempre o mesmo respeito.

Как не увидишь петербургского житья, так и покажется тебе, живучи здесь, что ты первый в мире; и во всем так, мой милый!

Se não vires a vida de São Petersburgo, vais pensar, vivendo aqui, que és o primeiro do mundo; e é assim em tudo, meu querido!

Ты же воспитан, и ловок, и хорош.

Tu és educado, engenhoso e agradável.

Мне бы, старухе, только оставалось радоваться, глядя на тебя.

A mim, uma velha, só me resta alegrar-me ao olhar para ti.

Женился бы, послал бы бог тебе деточек, а я бы нянчила их — и жил бы без горя, без забот, и прожил бы век свой мирно, тихо, никому бы не позавидовал; а там, может, и не будет хорошо, может, и помянешь слова мои...

Se casasses e Deus te desse filhos, eu cuidaria deles - e viveria sem tristezas, sem preocupações, e passaria o meu século de forma pacífica e tranquila, sem invejar ninguém; e lá, talvez, não seja bom, e talvez te lembres das minhas palavras...

Останься, Сашенька, — а?

Fica, Sashénka - eh?

Он кашлянул и вздохнул, но не сказал ни слова.

Ele tossiu e suspirou, mas não disse nada.

— А посмотри-ка сюда, — продолжала она, отворяя дверь на балкон, — и тебе не жаль покинуть такой уголок?

- E olha para aqui - continuou ela, abrindo a porta para a varanda - e não te arrependes de deixar um canto assim?

С балкона в комнату пахнуло свежестью.

Da varanda para a sala, cheirava a frescura.

От дома на далекое пространство раскидывался сад из старых лип, густого шиповника, черемухи и кустов сирени.

Do edifício, estendia-se um jardim de velhas tílias, de espinheiro denso, de cerejeiras e de arbustos de lilás, por um longo espaço.

Между деревьями пестрели цветы, бежали в разные стороны дорожки, далее тихо плескалось в берега озеро, облитое к одной стороне золотыми лучами утреннего солнца и гладкое, как зеркало; с другой — темно-синее, как небо, которое отражалось в нем, и едва подернутое зыбью.

Entre as árvores, flores coloridas, caminhos que corriam em direções diferentes, e, mais longe, um lago tranquilo, banhado de um lado por raios dourados do sol da manhã e liso como um espelho; do outro, azul escuro, como o céu que se refletia nele, e apenas ligeiramente agitado pela brisa.

А там нивы с волнующимися, разноцветными хлебами шли амфитеатром и примыкали к темному лесу.

E lá, campos com cereais coloridos e ondulantes, subiam em anfiteatro e davam lugar a uma floresta escura.

Анна Павловна, прикрыв одной рукой глаза от солнца, другой указывала сыну попеременно на каждый предмет.

Anna Pavlovna, tapando os olhos do sol com uma mão e apontando para cada objeto ao seu filho com a outra, alternadamente.

— Погляди-ка, — говорила она, — какой красотой бог одел поля наши!

- Olha - dizia ela - com que beleza Deus vestiu os nossos campos!

Вон с тех полей одной ржи до пятисот четвертей сберем; а вон и пшеничка есть, и гречиха; только гречиха нынче не то, что прошлый год: кажется, плоха будет.

Lá, desses campos, vamos guardar de quatrocentas a quinhentas quartas de centeio; e lá, há trigo e trigo-preto; só que o trigo-preto este ano não é como o do ano passado: parece que vai ser mau.

А лес-то, лес-то как разросся!

E a floresta, a floresta cresceu tanto!

Подумаешь, как велика премудрость божия!

Pensa só, quão grande é a sabedoria de Deus!

Дровец с своего участка мало-мало на тысячу продадим.

Vamos vender mil de madeira do nosso lote.

А дичи, дичи что!

E quanto à caça, à caça que dizer!

и ведь все это твое, милый сынок: я только твоя приказчица.

E tudo isto é teu, meu querido filho: eu sou apenas a tua administradora.

Погляди-ка, озеро: что за великолепие!

Olha o lago: que esplendor!

истинно небесное!

É verdadeiramente divino!

рыба так и ходит; одну осетрину покупаем, а то ерши, окуни, караси кишмя-кишат: и на себя и на людей идет.

Os peixes andam por aí; compramos um esturjão, e depois há enguias, percas e carpas em abundância; tanto para nós como para os outros.

Вон твои коровки и лошадки пасутся.

Lá estão as tuas vacas e cavalos a pastar.

Здесь ты один всему господин, а там, может быть, всякий станет помыкать тобой.

Aqui és o senhor de tudo, mas lá, talvez, todos te comecem a mandar.

И ты хочешь бежать от такой благодати, еще не знаешь куда, в омут, может быть, прости господи...

E tu queres fugir de tamanha bênção, nem sabes para onde, talvez para o abismo, meu Deus...

Останься!

Fica!

Он молчал.

Ele ficou em silêncio.

— Да ты не слушаешь, — сказала она. — Куда это ты так пристально загляделся?

- Tu não estás a ouvir - disse ela. - Para onde estás a olhar tão intensamente?

Он молча и задумчиво указал рукой вдаль. Анна Павловна взглянула и изменилась в лице. Там, между полей, змеей вилась дорога и убегала за лес, дорога в обетованную землю, в Петербург. Анна Павловна молчала несколько минут, чтоб собраться с силами.

Ele apontou para longe com a mão, em silêncio e pensativo. Ana Pavlovna olhou e mudou de expressão. Lá, entre os campos, uma estrada serpenteava e desaparecia na floresta, a estrada para a terra prometida, para São Petersburgo. Ana Pavlovna ficou em silêncio durante alguns minutos, para recolher forças.

— Так вот что! — проговорила она, наконец, уныло. — Ну, мой друг, бог с тобой! поезжай, уж если тебя так тянет отсюда: я не удерживаю! По крайней мере не скажешь, что мать заедает твою молодость и жизнь.

- Então é isso! - disse ela, finalmente, desanimada. - Bem, meu amigo, que Deus te acompanhe! Vai, se é que tens tanta vontade de sair daqui: não te retenho! Pelo menos não podes dizer que a mãe está a estragar a tua juventude e a tua vida.

Бедная мать!

Pobre mãe!

вот тебе и награда за твою любовь! Того ли ожидала ты?

Eis a recompensa pelo teu amor! Era isto que tu esperavas?

В том-то и дело, что матери не ожидают наград.

É que as mães não esperam recompensas.

Мать любит без толку и без разбору.

Uma mãe ama sem sentido e sem discernimento.

Велики вы, славны, красивы, горды, переходит имя ваше из уст в уста, гремят ваши дела по свету — голова старушки трясется от радости, она плачет, смеется и молится долго и жарко.

Sois grandes, gloriosos, belos, orgulhosos, o vosso nome é falado de boca em boca, os vossos feitos ecoam pelo mundo - a cabeça da velha treme de alegria, ela chora, ri e reza longa e ardentemente.

А сынок, большею частью, и не думает поделиться славой с родительницею.

E o filho, na maior parte das vezes, nem pensa em partilhar a glória com a mãe.

Нищи ли вы духом и умом, отметила ли вас природа клеймом безобразия, точит ли жало недуга ваше сердце или тело, наконец отталкивают вас от себя люди и нет вам места между ними — тем более места в сердце матери.

Se és pobre de espírito e de mente, se a natureza te marcou com a fealdade, se a dor corrói o teu coração ou o teu corpo, se os homens te rejeitam e não tens lugar entre eles - muito menos no coração da mãe.

Она сильнее прижимает к груди уродливое, неудавшееся чадо и молится еще долее и жарче.

Ela aperta ainda mais contra o peito o filho feio e fracassado e reza ainda mais e ainda com mais fervor.

Как назвать Александра бесчувственным за то, что он решился на разлуку?

Como chamar Alexandre de insensível por ter decidido a separação?

Ему было двадцать лет.

Ele tinha vinte anos.

Жизнь от пелен ему улыбалась; мать лелеяла и баловала его, как балуют единственное чадо; нянька все пела ему над колыбелью, что он будет ходить в золоте и не знать горя; профессоры твердили, что он пойдет далеко, а по возвращении его домой ему улыбнулась дочь соседки.

A vida sorria-lhe desde a infância; a mãe mimava-o e adorava-o, como se adora o único filho; a ama cantava-lhe constantemente no berço que ele iria viver na opulência e não conheceria a tristeza; os professores afirmavam que ele iria longe, e quando regressou a casa, a filha da vizinha sorriu-lhe.

И старый кот, Васька, был к нему, кажется, ласковее, нежели к кому-нибудь в доме.

E o gato velho, Vaska, parecia ser mais carinhoso com ele do que com qualquer outra pessoa na casa.

О горе, слезах, бедствиях он знал только по слуху, как знают о какой-нибудь заразе, которая не обнаружилась, но глухо где-то таится в народе.

Ele só sabia de tristeza, lágrimas e desgraça por ouvir falar, como se soubesse de uma doença que não se manifestou, mas que se esconde silenciosamente no meio da população.

От этого будущее представлялось ему в радужном свете.

Por isso, o futuro parecia-lhe radioso.

Его что-то манило вдаль, но что именно — он не знал.

Algo o atraía para longe, mas o quê exatamente - ele não sabia.

Там мелькали обольстительные призраки, но он не мог разглядеть их; слышались смешанные звуки — то голос славы, то любви: все это приводило его в сладкий трепет.

Lá, vislumbravam-se fantasmas sedutores, mas ele não conseguia distingui-los; ouviam-se sons confusos - ora a voz da glória, ora do amor: tudo isso o deixava num doce arrepio.

Ему скоро тесен стал домашний мир.

Em breve, o mundo doméstico tornou-se demasiado restrito para ele.

Природу, ласки матери, благоговение няньки и всей дворни, мягкую постель, вкусные яства и мурлыканье Васьки — все эти блага, которые так дорого ценятся на склоне жизни, он весело менял на неизвестное, полное увлекательной и таинственной прелести.

A natureza, as carícias da mãe, a veneração da ama e de toda a serventia, a cama macia, as refeições saborosas e o ronronar de Vaska - todos estes benefícios, tão apreciados no final da vida, ele trocou alegremente por algo desconhecido, cheio de um encanto fascinante e misterioso.

Даже любовь Софьи, первая, нежная и розовая любовь, не удерживала его.

Mesmo o amor de Sofia, o primeiro, terno e rosa, não o conseguiu reter.

Что ему эта любовь?

O que é este amor para ele?

Он мечтал о колоссальной страсти, которая не знает никаких преград и свершает громкие подвиги.

Ele sonhava com uma paixão colossal, que não conhece quaisquer obstáculos e realiza grandes proezas.

Он любил Софью пока маленькою любовью, в ожидании большой.

Ele amava Sofia com um amor pequeno, à espera de um grande amor.

Мечтал он и о пользе, которую принесет отечеству.

Ele também sonhava com o benefício que traria para o seu país.

Он прилежно и многому учился. В аттестате его сказано было, что он знает с дюжину наук да с полдюжины древних и новых языков.

Ele estudou diligentemente e muito. No seu certificado dizia-se que ele conhecia uma dúzia de ciências e meia dúzia de línguas antigas e modernas.

Всего же более он мечтал о славе писателя.

Mas, acima de tudo, ele sonhava com a glória de ser um escritor.

Стихи его удивляли товарищей.

Os seus poemas surpreendiam os seus companheiros.

Перед ним расстилалось множество путей, и один казался лучше другого.

Havia muitos caminhos à sua frente, e um parecia melhor que o outro.

Он не знал, на который броситься.

Ele não sabia qual deles escolher.

Скрывался от глаз только прямой путь; заметь он его, так тогда, может быть, и не поехал бы.

Apenas o caminho directo se escondia dos olhos; se ele o tivesse notado, talvez não tivesse seguido esse caminho.

Как же ему было остаться? Мать желала — это опять другое и очень естественное дело. В сердце ее отжили все чувства, кроме одного — любви к сыну, и оно жарко ухватилось за этот последний предмет. Не будь его, что же ей делать? Хоть умирать. Уж давно доказано, что женское сердце не живет без любви.

Como podia ele ficar? A mãe queria - isso é outra coisa e é muito natural. No coração dela, todos os sentimentos tinham desaparecido, excepto um - o amor pelo filho, e ela agarrou-se fervorosamente a este último sentimento. Se ele não estivesse, o que iria ela fazer? Morrer. Já foi provado que o coração de uma mulher não vive sem amor.

Александр был избалован, но не испорчен домашнею жизнью.

Alexandre era mimado, mas não estragado pela vida em casa.

Природа так хорошо создала его, что любовь матери и поклонение окружающих подействовали только на добрые его стороны, развили, например, в нем преждевременно сердечные склонности, поселили ко всему доверчивость до излишества.

A natureza criou-o tão bem que o amor da mãe e a adoração dos que o rodeavam apenas afectaram os seus lados bons, desenvolveram, por exemplo, as suas inclinações amorosas prematuramente, e incutiram-lhe uma confiança excessiva em tudo.

Это же самое, может быть, расшевелило в нем и самолюбие; но ведь самолюбие само по себе только форма; все будет зависеть от материала, который вольешь в нее.

Isto, talvez, tenha despertado o seu orgulho; mas o orgulho, por si só, é apenas uma forma; tudo dependerá do material que lhe for injectado.

Гораздо более беды для него было в том, что мать его, при всей своей нежности, не могла дать ему настоящего взгляда на жизнь и не приготовила его на борьбу с тем, что ожидало его и ожидает всякого впереди.

O problema maior para ele era que a sua mãe, apesar de toda a sua ternura, não lhe podia dar uma visão real da vida e não o preparou para a luta contra o que o aguardava e aguarda a todos no futuro.

Но для этого нужно было искусную руку, тонкий ум и запас большой опытности, не ограниченной тесным деревенским горизонтом.

Mas para isso era necessária uma mão hábil, uma mente perspicaz e uma grande experiência, não limitada ao estreito horizonte rural.

Нужно было даже поменьше любить его, не думать за него ежеминутно, не отводить от него каждую заботу и неприятность, не плакать и не страдать вместо его и в детстве, чтоб дать ему самому почувствовать приближение грозы, справиться с своими силами и подумать о своей судьбе — словом, узнать, что он мужчина.

Era necessário, até, amá-lo menos, não pensar por ele a cada minuto, não afastar dele cada preocupação e contrariedade, não chorar e sofrer por ele, e na infância, para lhe dar a sensação da tempestade que se aproxima, para o ajudar a enfrentar as suas próprias forças e a pensar no seu destino - em suma, para lhe ensinar que ele é um homem.

Где же было Анне Павловне понять все это и особенно выполнить?

Onde estava Anna Pavlovna para compreender tudo isto e, especialmente, para o pôr em prática?

Читатель видел, какова она.

O leitor viu como ela era.

Не угодно ли посмотреть еще?

Não gostaria de ver mais?

Она уже забыла сыновний эгоизм.

Ela já tinha esquecido o egoísmo do filho.

Александр Федорыч застал ее за вторичным укладываньем белья и платья. В хлопотах и дорожных сборах она как будто совсем не помнила горя.

Alexandre Fedorich apanhou-a a arrumar roupa e vestidos uma segunda vez. Nas suas preocupações e preparativos de viagem, ela parecia ter esquecido completamente a sua dor.

— Вот, Сашенька, заметь хорошенько, куда я что кладу, — говорила она. — В самый низ, на дно чемодана, простыни: дюжина. Посмотри-ка, так ли записано?

- Olha, Sashka, nota bem onde eu coloco tudo - dizia ela. - No fundo da mala, as lençóis: uma dúzia. Olha, está tudo anotado assim?

— Так, маменька.

- Sim, mamã.

— Все с твоими метками, видишь — А. А. А все голубушка Сонюшка! Без нее наши дурищи не скоро бы поворотились.

- Tudo com as tuas marcas, vês - A. A. E tudo azul, a Sonushka! Sem ela, os nossos tolos não se teriam acalmado tão depressa.

Теперь что?

E agora?

да, наволочки.

Sim, as fronhas.

Раз, две, три, четыре — так, вся дюжина тут.

Uma, duas, três, quatro - sim, toda a dúzia está aqui.

Вот рубашки — три дюжины.

E as camisas - três dúzias.

Что за полотно — загляденье!

Que tecido maravilhoso!

это голландское; сама ездила на фабрику к Василью Васильичу; он выбрал что ни есть наилучшие три куска.

É holandês; eu própria fui à fábrica do Vasily Vasilych; ele escolheu os três melhores pedaços.

Поверяй же, милый, по реестру всякий раз, как будешь принимать от прачки; все новешенькие.

Verifique, querida, de acordo com o registo, sempre que receber da lavadeira; tudo novinho em folha.

Там немного таких рубашек увидишь; пожалуй, и подменят; есть ведь этакие мерзавки, что бога не боятся.

Lá, verás algumas dessas camisas; talvez as troquem; há mesmo uns canalhas que não têm medo de Deus.

Носков двадцать две пары...

Mas há vinte e duas pares de meias...

Знаешь, что я придумала?

Sabes o que eu inventei?

положить в один носок твой бумажник с деньгами.

Colocar o teu porta-moedas com dinheiro numa das meias.

Их тебе до Петербурга не понадобится, так, сохрани боже! случай какой, чтоб и рыли, да не нашли.

Não vais precisar deles em São Petersburgo, Deus nos livre! Se por acaso alguém cavasse, não as encontraria.

И письма к дяде туда же положу: то-то, чай, обрадуется!

E vou pôr as cartas para o tio lá também; ele vai ficar tão contente!

ведь семнадцать лет и словом не перекинулись, шутка ли!

Afinal, passaram dezassete anos e nem trocámos uma palavra, é para rir!

Вот косыночки, вот платки; еще полдюжины у Сонюшки осталось.

Aqui estão os lenços, aqui estão os xailes; ainda restam meia dúzia na Soniuška.

Не теряй, душенька, платков: славный полубатист!

Não percas, querida, os xailes; é um semi-batista lindo!

У Михеева брала по два с четвертью.

Comprei dois e um quarto a cada um dos filhos do Mikheev.

Ну, белье все.

Bem, a roupa interior está toda.

Теперь платье...

Agora o vestido...

Да где Евсей?

Onde está o Yevsey?

что он не смотрит? Евсей!

Por que ele não está a olhar? Yevsey!

Евсей лениво вошел в комнату.

Yevsey entrou preguiçosamente na sala.

— Чего изволите? — спросил он еще ленивее.

- O que deseja? - perguntou ele ainda mais preguiçosamente.

— Чего изволите? —

- O que deseja? -

заговорила Адуева гневно. — Что не смотришь, как я укладываю?

disse a Adueva com raiva. - Por que não estás a ver como eu estou a arrumar?

А там, как надо что достать в дороге, и пойдешь все перерывать вверх дном!

E depois, quando for preciso tirar alguma coisa na estrada, vais andar a revirar tudo de cima a baixo!

Не может отвязаться от своей возлюбленной — экое сокровище!

Ele não consegue desapegar-se da sua amada - que tesouro!

День-то велик: успеешь!

O dia é longo: vais ter tempo!

Ты этак там и за барином станешь ходить?

Vais ficar a fazer o serviço do patrão por lá?

Смотри у меня!

Toma atenção!

Вот гляди: это хороший фрак — видишь, куда кладу?

Vê: este é um bom fato - vês onde o estou a pôr?

А ты, Сашечка, береги его, не всякий день таскай; сукно-то по шестнадцать рублей брали.

E tu, Sashka, cuida dele, não o carregues todos os dias; o tecido custava dezasseis rublos.

Куда в хорошие люди пойдешь, и надень, да не садись зря, как ни попало, вон как твоя тетка, словно нарочно, не сядет на пустой стул или диван, а так и норовит плюхнуть туда, где стоит шляпа или что-нибудь такое; намедни на тарелку с вареньем села — такого сраму наделала!

Quando vais a casas boas, veste-te bem e não te sentes à toa, como a tua tia, que parece que faz de propósito, não se senta numa cadeira ou sofá vazio, mas tenta sentar-se onde está o chapéu ou alguma coisa do género; no outro dia, sentou-se num prato com compota - fez uma vergonha!

Куда попроще в люди, вот этот фрак масака надевай.

Quando vais a casas mais simples, veste este fato de Massak.

Теперь жилеты — раз, два, три, четыре.

Agora, os coletes - um, dois, três, quatro.

Двое брюк.

Duas calças.

Э! да платья-то года на три станет.

Ei! mas estes vestidos vão durar três anos.

Ух!

Uau!

устала!

Estou cansada!

шутка ли: целое утро возилась!

É uma piada: passei uma manhã inteira a fazer isto!

Поди, Евсей.

Vem, Yevsey.

Поговорим, Сашенька, о чем-нибудь другом.

Vamos falar de outra coisa, Sashka.

Ужо гости приедут, не до того будет.

Logo vão chegar os convidados, não vamos ter tempo para isto.

Она села на диван и посадила его подле себя.

Ela sentou-se no sofá e sentou-o ao seu lado.

— Ну, Саша, — сказала она, помолчав немного, ты теперь едешь на чужую сторону...

— Bem, Sasha, — disse ela, depois de um pequeno silêncio, agora vais para outro país...

— Какая «чужая» сторона, Петербург: что вы, маменька!

— Que "outro país", São Petersburgo: mas que ideia, mamã!

— Погоди, погоди — выслушай, что я хочу сказать!

— Espera, espera - ouve o que eu quero dizer!

Бог один знает, что там тебя встретит, чего ты наглядишься, и хорошего, и худого.

Só Deus sabe o que te vai acontecer lá, o que vais ver, tanto o bom como o mau.

Надеюсь, он, отец мой небесный, подкрепит тебя; а ты, мой друг, пуще всего не забывай его, помни, что без веры нет спасения нигде и ни в чем.

Espero que ele, o meu pai celestial, te fortaleça; e tu, meu amigo, não o esqueças, lembra-te que sem fé não há salvação em nenhum lugar e em nada.

Достигнешь там больших чинов, в знать войдешь — ведь мы не хуже других: отец был дворянин, майор, — все-таки смиряйся перед господом богом: молись и в счастии и в несчастии, а не по пословице: «Гром не грянет, мужик не перекрестится».

Se alcançares grandes cargos lá, se entrares na nobreza - afinal, não somos piores que os outros: o meu pai era um nobre, um major -, ainda assim, humilha-te perante Deus: reza tanto nos bons momentos como nos maus, e não segundo a expressão: "Não rezas quando não há perigo".

Иной, пока везет ему, и в церковь не заглянет, а как придет невмочь — и пойдет рублевые свечи ставить да нищих оделять: это большой грех.

Alguns não vão à igreja enquanto tudo lhes corre bem, mas quando chega a desgraça, vão acender velas de ouro e dar esmolas aos pobres: isto é um grande pecado.

К слову пришлось о нищих. Не трать на них денег по-пустому, помногу не давай. На что баловать?

Falando dos pobres. Não lhes dês dinheiro em vão, não lhes dês muito. Para quê mimá-los?

их не удивишь.

Eles não ficam surpreendidos.

Они пропьют да над тобой же насмеются. У тебя, я знаю, мягкая душа: ты, пожалуй, и по гривеннику станешь отваливать.

Eles bebem tudo e depois riem-se de ti. Eu sei que tens um coração bondoso: provavelmente, vais dar-lhes umas moedas de cada vez.

Нет, это не нужно; бог подаст!

Não, isso não é necessário; Deus proporcionará!

Будешь ли ты посещать храм божий?

Vais visitar o templo de Deus?

будешь ли ходить по воскресеньям к обедне?

Vais ir à missa aos domingos?

Она вздохнула.

Ela suspirou.

Александр молчал. Он вспомнил, что, учась в университете и живучи в губернском городе, он не очень усердно посещал церковь; а в деревне, только из угождения матери, сопровождал ее к обедне. Ему совестно было солгать. Он молчал. Мать поняла его молчание и опять вздохнула.

Alexandre ficou em silêncio. Ele lembrou-se que, enquanto estudava na universidade e vivia numa cidade provincial, não frequentava a igreja com muita assiduidade; e na aldeia, apenas para agradar à mãe, a acompanhava à missa. Sentia-se envergonhado de mentir. Ele ficou em silêncio. A mãe compreendeu o seu silêncio e suspirou novamente.

— Ну, я тебя не неволю, — продолжала она, — ты человек молодой: где тебе быть так усердну к церкви божией, как нам, старикам?

— Bem, não te obrigo — continuou ela —, tu és um homem jovem: como podes ser tão assíduo à igreja de Deus como nós, os velhos?

Еще, пожалуй, служба помешает или засидишься поздно в хороших людях и проспишь.

Talvez a missa te impeça ou fiques demasiado tempo com pessoas agradáveis e acabes por dormir até tarde.

Бог пожалеет твоей молодости. Не тужи: у тебя есть мать.

Deus terá pena da tua juventude. Não te preocupes: tens uma mãe.

Она не проспит.

Ela não vai dormir até tarde.

Пока во мне останется хоть капелька крови, пока не высохли слезы в глазах и бог терпит грехам моим, я ползком дотащусь, если не хватит сил дойти, до церковного порога; последний вздох отдам, последнюю слезу выплачу за тебя, моего друга.

Enquanto me restar uma gota de sangue, enquanto as lágrimas nos meus olhos não tenham secado e Deus perdoar os meus pecados, rastejarei, se não tiver forças para andar, até ao limiar da igreja; darei o meu último suspiro e a minha última lágrima por ti, meu amigo.

Вымолю тебе и здоровье, и чинов, и крестов, и небесных и земных благ.

Vou rezar por ti, pela tua saúde, pelas tuas promoções, pelas tuas cruzes e pelas bênçãos celestes e terrenas.

Неужели-то он, милосердый отец, презрит молитвой бедной старухи?

Será que ele, o pai misericordioso, desprezará a oração de uma pobre velha?

Мне самой ничего не надо.

Eu própria não preciso de nada.

Отними он у меня все: здоровье, жизнь, пошли слепоту — тебе лишь подай всякую радость, всякое счастье и добро...

Tire-me tudo: a saúde, a vida, a cegueira — dá-me apenas toda a alegria, toda a felicidade e o bem...

Она не договорила, слезы закапали у ней из глаз.

Ela não acabou a frase, e as lágrimas começaram a cair dos seus olhos.

Александр вскочил с места.

Alexandre levantou-se do seu lugar.

— Маменька... — сказал он.

— Mamã... — disse ele.

— Ну, сядь, сядь! —

— Bem, senta-te, senta-te! —

отвечала она, наскоро утирая слезы, — мне еще много осталось поговорить...

respondeu ela, enxugando rapidamente as lágrimas, — ainda tenho muito para falar...

Что бишь я хотела сказать?

O que é que eu queria dizer?

из ума вон...

Esqueci-me...

Вишь, нынче какая память у меня...

Veja, hoje a minha memória é péssima...

да!

Sim!

блюди посты, мой друг: это великое дело!

Guarda os teus votos, meu amigo: isso é muito importante!

В среду и пятницу — бог простит; а в великий пост — боже оборони!

À quarta-feira e sexta-feira — que Deus nos perdoe; e no Grande Jejum — que Deus nos proteja!

Вот Михайло Михайлыч и умным человеком считается, а что в нем?

E o Mikhail Mikhailovich é considerado um homem inteligente, mas o que tem ele de especial?

Что мясоед, что страстная неделя — все одно жрет.

Seja no período de carne ou na Semana Santa, ele come tudo.

Даже волос дыбом становится!

Até os meus cabelos ficam arrepiados!

Он вон и бедным помогает, да будто его милостыня принята господом?

Ele ajuda os pobres, mas será que a sua caridade é aceite pelo Senhor?

Слышь, подал раз старику красненькую, тот взял ее, а сам отвернулся да плюнул.

Ouve, uma vez dei um dinheirinho a um velho, ele aceitou, mas depois virou-se e cuspiu.

Все кланяются ему и в глаза-то бог знает что наговорят, а за глаза крестятся, как поминают его, словно шайтана какого.

Todos o veneram e dizem coisas boas à sua cara, mas por trás cruzam-se, como se ele fosse o Diabo.

Александр слушал с некоторым нетерпением и взглядывал по временам в окно, на дальнюю дорогу.

O Alexandre ouvia com alguma impaciência e, de vez em quando, olhava pela janela para a estrada distante.

Она замолчала на минуту.

Ela ficou em silêncio por um minuto.

— Береги пуще всего здоровье, — продолжала она. —

- Protege acima de tudo a tua saúde - continuou ela.

Как заболеешь — чего боже оборони! —

- Se ficares doente - que Deus te proteja! -

опасно, напиши...

é perigoso, escreve-me...

я соберу все силы и приеду.

irei juntar todas as minhas forças e vir.

Кому там ходить за тобой?

Quem irá lá cuidar de ti?

Норовят еще обобрать больного.

Eles ainda tentam roubar os doentes.

Не ходи ночью по улицам; от людей зверского вида удаляйся.

Não andes nas ruas à noite; afasta-te de pessoas de aparência sinistra.

Береги деньги...

Protege o teu dinheiro...

ох, береги на черный день!

oh, protege-o para os maus momentos!

Трать с толком.

Gasta-o com sabedoria.

От них, проклятых, всякое добро и всякое зло.

Tudo o que é bom e tudo o que é mau vem deles, os malditos.

Не мотай, не заводи лишних прихотей.

Não te metas em problemas, não tenhas desejos desnecessários.

Ты будешь аккуратно получать от меня две тысячи пятьсот рублей в год.

Vais receber de mim, de forma regular, dois mil e quinhentos rublos por ano.

Две тысячи пятьсот рублей не шутка.

Dois mil e quinhentos rublos não é brincadeira.

Не заводи роскоши никакой, ничего такого, но и не отказывай себе в чем можно; захочется полакомиться — не скупись. —

Não te dês a luxos, nada disso, mas também não te prives do que podes; se quiseres um petisco, não sejas avareo. —

Не предавайся вину — ох, оно первый враг человека!

Não te deixes levar pela culpa - oh, ela é o primeiro inimigo do homem!

-Да еще (тут она понизила голос) берегись женщин!

-E ainda (aqui ela baixou a voz) tem cuidado com as mulheres!

Знаю я их!

Eu conheço-as!

Есть такие бесстыдницы, что сами на шею будут вешаться, как увидят этакого-то...

Há algumas tão atrevidas que se atirariam a ti, se vissem alguém assim...

Она с любовью посмотрела на сына.

Ela olhou para o filho com amor.

— Довольно, маменька; я бы позавтракал? — сказал он почти с досадой.

-Já chega, mamã; posso tomar o pequeno-almoço? - disse ele quase com irritação.

— Сейчас, сейчас... еще одно слово...

-Agora, agora... mais uma palavra...

— На мужних жен не зарься, — спешила она досказать, — это великий грех!

- Não cobiçes as mulheres de outros homens - apressou-se a dizer - isso é um grande pecado!

«Не пожелай жены ближнего твоего», сказано в писании.

"Não desejes a mulher do teu próximo", diz a Escritura.

Если же там какая-нибудь станет до свадьбы добираться — боже сохрани!

E se alguma delas tentar aproximar-se de ti antes do casamento - que Deus nos proteja!

не моги и подумать!

Nem penses nisso!

Они готовы подцепить, как увидят, что с денежками да хорошенький.

Elas estão prontas a enganar, se virem alguém com dinheiro e bonito.

Разве что у начальника твоего или у какого-нибудь знатного да богатого вельможи разгорятся на тебя зубы и он захочет выдать за тебя дочь — ну, тогда можно, только отпиши: я кое-как дотащусь, посмотрю, чтоб не подсунули так какую-нибудь, лишь бы с рук сбыть: старую девку или дрянь.

A não ser que o teu chefe ou algum nobre e rico cavalheiro se interesse por ti e queira dar-te a sua filha - nesse caso, podes aceitar, mas avisa-me: vou tentar ver se não me enganam com alguém que queiram livrar-se rapidamente: uma velha solteirona ou uma mulher sem valor.

Этакого женишка всякому лестно залучить.

Qualquer um ficaria lisonjeado em arranjar um marido assim.

Ну, а коли ты сам полюбишь да выдастся хорошая девушка — так того... —

Mas se tu mesmo te apaixonares e aparecer uma boa rapariga - então... -

тут она еще тише заговорила... —

aqui ela começou a falar ainda mais baixo... -

Сонюшку-то можно и в сторону.

A Sonia pode ser deixada de parte.

(Старушка, из любви к сыну, готова была покривить душой.)

(A velha, por amor ao filho, estava disposta a mentir.)

Что в самом деле Марья Карповна замечтала!

O que a Maria Karpovna realmente sonhou!

ты дочке ее не пара.

Tu não és um bom partido para a filha dela.

Деревенская девушка!

Uma rapariga do campo!

на тебя и не такие польстятся.

Nem assim alguém te iria lisonjear.

— Софью! нет, маменька, я ее никогда не забуду! — сказал Александр.

- Sofia! Não, mamã, eu nunca a vou esquecer! - disse Alexandre.

— Ну, ну, друг мой, успокойся! ведь я так только. Послужи, воротись сюда, и тогда что бог даст; невесты не уйдут! Коли не забудешь, так и того... Ну, а...

- Bem, bem, meu amigo, acalma-te! Eu só estou a dizer isto. Vai servir, volta para cá, e depois veremos o que Deus nos der; as noivas não vão fugir! Se não te esqueceres, então... Bem, e...

Она что-то хотела сказать, но не решалась, потом наклонилась к уху его и тихо спросила:

Ela queria dizer alguma coisa, mas não se atrevia. Depois, inclinou-se para o ouvido dele e perguntou baixinho:

— А будешь ли помнить... мать?

- E vais lembrar-te... da mãe?

— Вот до чего договорились, — перервал он, — велите скорей подавать что там у вас есть: яичница, что ли? Забыть вас! Как могли вы подумать? Бог накажет меня...

- Eis o que acordámos, - interrompeu ele, - diz para eles trazerem o que têm: uma omeleta, talvez? Esquecer-te de nós! Como pudeste pensar isso? Deus vai castigar-me...

— Перестань, перестань, Саша, — заговорила она торопливо, — что ты это накликаешь на свою голову!

- Pára, pára, Sasha, - disse ela apressadamente, - o que estás a trazer sobre a tua cabeça!

Нет, нет!

Não, não!

что бы ни было, если случится этакой грех, пусть я одна страдаю.

Seja o que for, se acontecer um pecado destes, que eu seja a única a sofrer.

Ты молод, только что начинаешь жить, будут у тебя и друзья, женишься — молодая жена заменит тебе и мать, и все...

Tu és jovem, estás apenas a começar a vida, vais ter amigos, vais casar - a tua jovem esposa vai substituir-te a mãe e tudo...

Нет!

Não!

Пусть благословит тебя бог, как я тебя благословляю.

Que Deus te abençoe, como eu te abençoo.

Она поцеловала его в лоб и тем заключила свои наставления.

Ela beijou-o na testa e assim terminou as suas instruções.

— Да что это не едет никто? — сказала она, — ни Марья Карповна, ни Антон Иваныч, ни священник нейдет? уж, чай, обедня кончилась! Ах, вон кто-то и едет! кажется, Антон Иваныч... так и есть: легок на помине.

- Mas porque é que ninguém vem? - disse ela, - nem a Maria Karpovna, nem o Anton Ivanovich, nem o padre? Já deve ter acabado a liturgia! Ah, lá vem alguém! Parece que é o Anton Ivanovich... e é mesmo: é fácil de encontrar.

Кто не знает Антона Иваныча? Это вечный жид. Он существовал всегда и всюду, с самых древнейших времен, и не переводился никогда. Он присутствовал и на греческих и на римских пирах, ел, конечно, и упитанного тельца, закланного счастливым отцом по случаю возвращения блудного сына.

Quem não conhece o Anton Ivanovich? É um judeu eterno. Ele existiu sempre e em todo o lado, desde os tempos mais antigos, e nunca desapareceu. Ele estava presente nos banquetes gregos e romanos, comendo, claro, o novilho engordado, abatido pelo pai feliz por ocasião do regresso do filho pródigo.

У нас, на Руси, он бывает разнообразен.

Na nossa Rússia, ele assume várias formas.

Тот, про которого говорится, был таков: у него душ двадцать заложенных и перезаложенных; живет он почти в избе или в каком-то странном здании, похожем с виду на амбар, — ход где-то сзади, через бревна, подле самого плетня;

Aquele de quem se fala era assim: ele tinha vinte almas penhoradas e re-penhoradas; ele vive quase numa cabana ou num edifício estranho, semelhante a um celeiro - a entrada é por trás, através de troncos, perto da vedação;

но он лет двадцать постоянно твердит, что с будущей весной приступит к стройке нового дома.

mas ele diz há vinte anos que vai começar a construir uma nova casa na próxima primavera.

Хозяйства он дома не держит. Нет человека из его знакомых, который бы у него отобедал, отужинал или выпил чашку чаю, но нет также человека, у которого бы он сам не делал этого по пятидесяти раз в год.

Ele não mantém uma casa. Não há ninguém entre os seus conhecidos que tenha jantado, ceado ou bebido uma chávena de chá em sua casa, mas também não há ninguém onde ele não faça o mesmo, cinquenta vezes por ano.

Прежде Антон Иваныч ходил в широких шароварах и казакине, теперь ходит, в будни, в сюртуке и в панталонах, в праздники во фраке бог знает какого покроя.

Antes, o Anton Ivanovich andava com calças largas e um casaco de cosaco, agora, nos dias de semana, anda com um casaco e calças, e nos dias festivos, num fato de quem sabe que corte.

С виду он полный, потому что у него нет ни горя, ни забот, ни волнений, хотя он прикидывается, что весь век живет чужими горестями и заботами; но ведь известно, что чужие горести и заботы не сушат нас: это так заведено у людей.

Ele parece gordo, porque não tem tristezas, preocupações ou ansiedades, embora finja viver sempre com as tristezas e preocupações dos outros; mas é sabido que as tristezas e preocupações dos outros não nos secam: é assim que as pessoas fazem.

В сущности Антона Иваныча никому не нужно, но без него не совершается ни один обряд: ни свадьба, ни похороны.

Na verdade, o Anton Ivanovich não é necessário a ninguém, mas sem ele não se realiza nenhum ritual: nem um casamento, nem um funeral.

Он на всех званых обедах и вечерах, на всех домашних советах; без него никто ни шагу.

Ele está em todos os jantares e noites de gala, em todos os conselhos domésticos; ninguém dá um passo sem ele.

Подумают, может быть, что он очень полезен, что там исполнит какое-нибудь важное поручение, тут даст хороший совет, обработает дельце, — вовсе нет!

Talvez pensem que ele é muito útil, que ele vai cumprir alguma tarefa importante, dar um bom conselho, tratar de um assunto - não é nada disso!

Ему никто ничего подобного не поручает; он ничего не умеет, ничего не знает: ни в судах хлопотать, ни быть посредником, ни примирителем, — ровно ничего.

Ninguém lhe confia nada disso; ele não sabe nada, não conhece nada: nem como interceder em tribunais, nem como ser um mediador, nem como reconciliar - nada mesmo.

Но зато ему поручают, например, завезти мимоездом поклон от такой-то к такому-то, и он непременно завезет и тут же кстати позавтракает, — уведомить такого-то, что известная-де бумага получена, а какая именно, этого ему не говорят, — передать туда-то кадочку с медом или горсточку семян, с наказом не разлить и не рассыпать, — напомнить, когда кто именинник.

Mas, por exemplo, ele é encarregado de levar uma saudação de um tal para outro, e ele vai certamente fazê-lo e, ao mesmo tempo, tomar o pequeno-almoço - notificar a alguém que uma determinada papelada foi recebida, sem lhe dizer qual - entregar uma jarra de mel ou uma mão cheia de sementes para lá, com a ordem de não derramar ou espalhar - lembrar quando alguém tem um aniversário.

Еще Антона Иваныча употребляют в таких делах, которые считают неудобным поручить человеку.

O Anton Ivanovich também é utilizado em assuntos que se considera inconveniente confiar a uma pessoa.

«Нельзя Петрушку послать, — говорят, — того и гляди, переврет.

"Não se pode enviar o Petrushka", dizem, "ele vai certamente estragar tudo."

Нет, уж пусть лучше Антон Иваныч съездит!»

"Não, é melhor o Anton Ivanovich ir!"

Или: «Неловко послать человека: такой-то или такая-то обидится, а вот лучше Антона Иваныча отправить».

Ou: "É desconfortável enviar uma pessoa: tal ou tal vai ficar ofendido, mas é melhor enviar o Anton Ivanovich."

Как бы удивило всех, если б его вдруг не было где-нибудь на обеде или вечере!

Todos ficariam surpreendidos se, de repente, ele não estivesse presente num jantar ou numa noite de gala!

— А где же Антон Иваныч? — спросил бы всякий непременно с изумлением. — Что с ним? да почему его нет?

- "Onde está o Anton Ivanovich?" - perguntaria qualquer um, sem dúvida, com surpresa. - "O que aconteceu com ele? Por que ele não está aqui?"

И обед не в обед. Тогда уж к нему даже кого-нибудь и отправят депутатом проведать, что с ним, не заболел ли, не уехал ли? И если он болен, то и родного не порадуют таким участьем.

E o jantar não seria um jantar. Nesse caso, alguém seria enviado para verificar se ele está doente ou se foi embora. E se ele estivesse doente, ninguém ficaria contente com essa notícia.

Антон Иваныч подошел к руке Анны Павловны.

O Anton Ivanovich aproximou-se da mão de Anna Pavlovna.

— Здравствуйте, матушка Анна Павловна! с обновкой честь имею вас поздравить.

- "Olá, mãe Anna Pavlovna! Tenho a honra de lhe desejar um feliz aniversário."

— С какой это, Антон Иваныч? — спросила Анна Павловна, осматривая себя с ног до головы.

- "De que aniversário, Anton Ivanovich?" - perguntou Anna Pavlovna, examinando-se de cima a baixo.

— А мостик-то у ворот! видно, только что сколотили? что, слышу, не пляшут доски под колесами? смотрю, ан новый!

- "E a ponte nos portões! Parece que acabaram de a construir? Não ouço as tábuas a rangir debaixo das rodas? Olho e vejo que é nova!"

Он, при встречах с знакомыми, всегда обыкновенно поздравляет их с чем-нибудь, или с постом, или с весной, или с осенью; если после оттепели мороз наступит, так с морозом, наступит после морозу оттепель — с оттепелью ...

Ele, ao encontrar conhecidos, costuma sempre felicitá-los por alguma coisa, seja pelo jejum, pela primavera ou pelo outono; se, após o degelo, vier o gelo, ou se, após o gelo, vier o degelo...

На этот раз ничего подобного не было, но он что-нибудь да выдумает.

Desta vez, nada disso aconteceu, mas ele iria arranjar alguma coisa.

— Вам кланяются Александра Васильевна, Матрена Михайловна, Петр Сергеич, — сказал он.

- "As Alexandra Vasilievna, Matrena Mikhailovna e Petr Sergeich mandam-lhe cumprimentos", disse ele.

— Покорно благодарю, Антон Иваныч! Детки здоровы ли у них?

- "Muito obrigado, Anton Ivanovich! Os miúdos estão saudáveis?"

— Слава богу. Я к вам веду благословение божие: за мной следом идет батюшка. А слышали ли, сударыня: наш-то Семен Архипыч?..

- "Graças a Deus. Trago-lhe a bênção de Deus: o padre vem a seguir. E ouviu, minha senhora: o nosso Semyon Arkhipovich?"

— Что такое? — с испугом спросила Анна Павловна.

- "O quê?" - perguntou Anna Pavlovna, assustada.

— Ведь приказал долго жить!

- "Afinal, ele ordenou que vivesse muito!"

— Что вы! когда?

- "O quê? Quando?"

— Вчера утром. Мне к вечеру же дали знать: прискакал парнишко; я и отправился, да всю ночь не спал. Все в слезах: и утешать-то надо, и распорядиться: там у всех руки опустились: слезы да слезы, — я один.

- "Ontem de manhã. Avisaram-me à noite: chegou um rapaz; fui lá, mas não dormi a noite toda. Todos estavam a chorar: tinha de os consolar e tomar decisões; lá, todos estavam desanimados; só eu estava lá, a chorar e a chorar."

— Господи, господи боже мой! — говорила Анна Павловна, качая головой, — жизнь-то наша! Да как же это могло случиться? он еще на той неделе с вами же поклон прислал!

- "Meu Deus, meu Deus!" - disse Anna Pavlovna, abanando a cabeça. - "A nossa vida! Como pôde isto acontecer? Ele ainda enviou saudações para si na semana passada!"

— Да, матушка! ну, да он давненько прихварывал, старик старый: диво, как до сих пор еще не свалился!

- "Sim, minha senhora! Bem, ele andava doente há muito tempo, um velhote: é um milagre que ainda não tenha morrido!"

— Что за старый! он годом только постарше моего покойника. Ну, царство ему небесное! — сказала, крестясь, Анна Павловна. — Жаль бедной Федосьи Петровны: осталась с деточками на руках. Шутка ли: пятеро, и все почти девочки! А когда похороны?

- "Que velhote! Ele era apenas um ano mais velho do que o meu falecido. Bem, que o céu o receba!" - disse Anna Pavlovna, fazendo o sinal da cruz. - "É uma pena para a pobre Fedosia Petrovna: ficou com os filhos. Não acredito: cinco, e quase todas raparigas! E quando são os funerais?"

— Завтра.

- "Amanhã."

— Видно, у всякого свое горе, Антон Иваныч; вот я так сына провожаю.

- "Cada um tem o seu sofrimento, Anton Ivanich; eu estou a despedir o meu filho."

— Что делать, Анна Павловна, все мы человеки! «Терпи», сказано в священном писании.

- "O que podemos fazer, Anna Pavlovna? Somos todos humanos! 'Sofre', diz a Bíblia."

— Уж не погневайтесь, что потревожила вас — вместе размыкать горе; вы нас так любите, как родной.

- "Não se ofenda por vos incomodar - partilhamos a dor; vós amais-nos como a um familiar."

— Эх, матушка Анна Павловна!

- "Ah, minha senhora Anna Pavlovna!"

да кого же мне и любить-то, как не вас?

- "A quem hei-de amar, senão a vós?"

Много ли у нас таких, как вы?

- "Temos muitas pessoas como vós?"

Вы цены себе не знаете.

- "Vós não vos avaliais a vós mesma."

Хлопот полон рот: тут и своя стройка вертится на уме.

- "Estou demasiado ocupado; tenho a minha própria construção em mente."

Вчера еще бился целое утро с подрядчиком, да все как-то не сходимся...

- "Ainda ontem, estive a discutir o dia todo com o empreiteiro, mas não chegamos a acordo..."

а как, думаю, не поехать?..

- "Mas, penso eu, como não ir?"

что она там, думаю, одна-то, без меня станет делать?

- "O que acha que ela vai fazer lá sozinha, sem mim?"

человек не молодой: чай, голову растеряет.

- "Ele não é jovem; provavelmente, vai perder a cabeça."

— Дай бог вам здоровья, Антон Иваныч, что не забываете нас! И подлинно сама не своя: такая пустота в голове, ничего не вижу! в горле совсем от слез перегорело. Прошу закусить: вы и устали и, чай, проголодались.

- "Deus vos dê saúde, Anton Ivanovich, por não vos esquecerem de nós! E eu realmente não me sinto bem; tenho a cabeça tão vazia, que não vejo nada! A minha garganta está completamente seca de chorar. Por favor, comam alguma coisa; estais cansados e, provavelmente, com fome."

— Покорно благодарю-с. Признаться, мимоездом пропустил маленькую у Петра Сергеича да перехватил кусочек. Ну, да это не помешает. Батюшка подойдет, пусть благословит! Да вот он и на крыльце!

- "Obrigado. Para dizer a verdade, passei de relance pela casa de Peter Sergeich e comi um bocado. Mas isso não faz mal. O padre vai chegar, que o abençoe! E lá está ele no alpendre!"

Пришел священник.

O padre chegou.

Приехала и Марья Карповна с дочерью, полной и румяной девушкой, с улыбкой и заплаканными глазами.

Maria Karpovna e a filha, uma rapariga gorda e corada, com um sorriso e os olhos cheios de lágrimas, também chegaram.

Глаза и все выражение лица Софьи явно говорили: «Я буду любить просто, без затей, буду ходить за мужем, как нянька, слушаться его во всем и никогда не казаться умнее его; да и как можно быть умнее мужа? это грех!

Os olhos e toda a expressão facial de Sofia diziam claramente: "Vou amar de forma simples, sem complicações. Vou seguir o meu marido como uma ama, obedecer-lhe em tudo e nunca parecer mais inteligente que ele; e como é que se pode ser mais inteligente que o marido? Isso é um pecado!"

Стану прилежно заниматься хозяйством, шить; рожу ему полдюжины детей, буду их сама кормить, нянчить, одевать и обшивать».

"Vou dedicar-me diligentemente às tarefas domésticas, costurar; vou dar-lhe meia dúzia de filhos, vou alimentá-los, cuidar deles, vesti-los e bordar as suas roupas."

Полнота и свежесть щек ее и пышность груди подтверждали обещание насчет детей.

A plenitude e a frescura das suas bochechas e a exuberância do seu peito confirmavam a promessa relativa aos filhos.

Но слезы на глазах и грустная улыбка придавали ей в эту минуту не такой прозаический интерес.

Mas as lágrimas nos seus olhos e o sorriso triste davam-lhe, nesse momento, um interesse menos prosaico.

Прежде всего отслужили молебен, причем Антон Иваныч созвал дворню, зажег свечу и принял от священника книгу, когда тот перестал читать, и передал ее дьячку, а потом отлил в скляночку святой воды, спрятал в карман и сказал: «Это Агафье Никитишне».

Primeiro, foi oferecida uma oração, durante a qual Anton Ivanovich convocou a serventaria, acendeu uma vela e recebeu do padre um livro, quando este terminou a leitura, e entregou-o ao diácono, e depois derramou um pouco de água benta numa garrafa, escondeu-a no bolso e disse: "Isto é para Agafia Nikitichna."

Сели за стол.

Sentaram-se à mesa.

Кроме Антона Иваныча и священника, никто по обыкновению не дотронулся ни до чего, но зато Антон Иваныч сделал полную честь этому гомерическому завтраку.

Com exceção de Anton Ivanovich e do padre, ninguém, como era habitual, tocou em nada, mas Anton Ivanovich fez plena honra a este pequeno-almoço homérico.

Анна Павловна все плакала и украдкой утирала слезы.

Anna Pavlovna chorava sem parar e enxugava as lágrimas às escondidas.

— Полно вам, матушка Анна Павловна, слезы-то тратить! — сказал Антон Иваныч с притворной досадой, наполнив рюмку наливкой. — Что вы его, на убой, что ли, отправляете? — Потом, выпив до, половины рюмку, почавкал губами.

- Já chega, mãe Anna Pavlovna, de chorar! - disse Anton Ivanovich com fingida irritação, enchendo um copo de aguardente. - O que é que vais mandá-lo para o abate? - Depois, tendo bebido metade do copo, sacudiu os lábios.

— Что за наливка! какой аромат пошел! Этакой, матушка, у нас и по губернии-то не найдешь! — сказал он с выражением большого удовольствия.

- Que aguardente! Que aroma se espalhou! Não encontraríamos assim nada na nossa província! - disse ele com uma expressão de grande prazer.

— Это тре... те... годнич... ная! — проговорила, всхлипывая, Анна Павловна, — нынче для вас... только... откупорила.

- É a terceira... aniversário... - disse Anna Pavlovna, soluçando. - Hoje, para ti... só... abri-a.

— Эх, Анна Павловна, и смотреть-то на вас тошно, — начал опять Антон Иваныч, — вот некому бить-то вас; бил бы да бил!

- Ah, Anna Pavlovna, até olhar para ti é cansativo - começou novamente Anton Ivanovich. - Ninguém te consegue bater; eu bateria, mas bateria!

— Сами посудите, Антон Иваныч, один сын, и тот с глаз долой: умру — некому и похоронить.

- Pensa lá, Anton Ivanovich, um filho, e ele fora de vista: se eu morrer, não vai haver ninguém para me enterrar.

— А мы-то на что? что я вам, чужой, что ли? Да куда еще торопитесь умирать? того гляди, замуж бы не вышли! вот бы поплясал на свадьбе! Да полноте плакать-то!

- E nós para quê? Sou um estranho para ti? Para onde é que tens tanta pressa em morrer? Poderias até casar-te! Eu dançaria no teu casamento! E basta de chorar!

— Не могу, Антон Иваныч, право не могу; не знаю сама, откуда слезы берутся.

- Não consigo, Anton Ivanovich, a sério que não consigo; nem eu sei de onde vêm as lágrimas.

— Этакого молодца взаперти держать! Дайте-ка ему волю, он расправит крылышки, да вот каких чудес наделает: нахватает там чинов!

- Manter um jovem assim enclausurado! Deixe-o em paz, ele abriria as asas e faria maravilhas: ganharia muitos cargos!

— Вашими бы устами да мед пить! Да что вы мало взяли пирожка? возьмите еще!

- Quem dera que as tuas palavras fossem doces como o mel! E porque é que não tomaste mais um pastel? Toma mais um!

— Возьму-с: вот только этот кусок съем.

- Vou tomar: só vou comer este pedaço.

— За ваше здоровье, Александр Федорыч! счастливого пути! да возвращайтесь скорее; да женитесь-ка! Что вы, Софья Васильевна, вспыхнули?

- À tua saúde, Alexander Fedorovich! Boa viagem! E volta depressa; e casa-te! O que foi, Sofia Vasilievna, ficaste ofendida?

— Я ничего.. я так...

- Não é nada... eu só...

— Ох, молодежь, молодежь! хе, хе, хе!

- Ah, a juventude, a juventude! Heh, heh, heh!

— С вами горя не чувствуешь, Антон Иваныч, — сказала Анна Павловна, — так умеете утешить; дай бог вам здоровья! Да выкушайте еще наливочки.

- Com você, não se sente triste, Anton Ivanovich - disse Anna Pavlovna - você sabe consolar; que Deus lhe dê saúde! E beba mais licor.

— Выпью, матушка, выпью, как не выпить на прощанье!

- Vou beber, mãe, vou beber, como não beber numa despedida!

Кончился завтрак. Ямщик уже давно заложил повозку. Ее подвезли к крыльцу. Люди выбегали один за другим. Тог нес чемодан, другой — узел, третий — мешок, и опять уходил за чем-нибудь Как мухи сладкую каплю, люди облепили повозку, и всякий совался туда с руками.

O pequeno-almoço terminou. O cocheiro já tinha carregado a carruagem há muito tempo. Foi trazida para o alpendre. As pessoas saíam uma após a outra. Um trazia uma mala, outro um saco, e outro ia buscar alguma coisa. Como moscas a uma gota de mel, as pessoas enchiam a carruagem e cada um metia lá as mãos.

— Вот так лучше положить чемодан, — говорил один, — а тут бы коробок с провизией.

- É melhor pôr a mala assim - dizia um - e aqui podia haver uma caixa com provisões.

— А куда же они ноги денут? — отвечал другой, — лучше чемодан вдоль, а коробок можно сбоку поставить.

- E para onde vão eles pôr os pés? - perguntava outro - É melhor pôr a mala ao comprido, e a caixa pode ser colocada de lado.

— Так тогда перина будет скатываться, коли чемодан вдоль: лучше поперек. Что еще? уклали ли сапоги-то?

- Mas então a almofada vai deslizar, se a mala for ao comprido: é melhor ao travez. E mais alguma coisa? Já arrumaram as botas?

— Я не знаю. Кто укладывал?

- Não sei. Quem arrumou?

— Я не укладывал. Поди-ка погляди — нет ли там наверху?

- Eu não arrumei. Vá lá ver - não estão lá em cima?

— Да поди ты.

- Vá lá ver tu.

— А ты что? мне, видишь, некогда!

- E tu? Eu, vês, não tenho tempo!

— Вот еще, вот это не забудьте! — кричала девка, просовывая мимо голов руку с узелком.

- E isto, não te esqueças! - gritava a rapariga, enfiando a mão com um saco por cima das cabeças.

— Давай сюда!

- Dá cá isso!

— Суньте и это как-нибудь в чемодан; давеча забыли, — говорила другая, привставая на подножку и подавая щеточку и гребенку.

- Enfia isto também na mala; esqueceste-te antes - dizia outra, levantando-se no apoio e entregando a escova e o pente.

— Куда теперь совать? — сердито закричал на нее дородный лакей, — пошла ты прочь! видишь, чемодан под самым низом!

- E agora para onde? - gritou para ela o criado robusto, zangado - vai-te embora! Vês, a mala está no fundo!

— Барыня велела; мне что за дело, хоть брось! вишь, черти какие!

- A senhora mandou; que me importa a mim, podes deixar! Vês, uns malditos!

— Ну, давай, что ли, сюда скорее; это можно вот тут сбоку в карман положить.

- Bem, vamos lá, podes deixar aqui rapidamente; isto pode ser posto no bolso do lado aqui.

Коренная беспрестанно поднимала и трясла голову.

A rapariga levantava e abanava a cabeça sem parar.

Колокольчик издавал всякий раз при этом резкий звук, напоминавший о разлуке, а пристяжные стояли задумчиво, опустив головы, как будто понимая всю прелесть предстоящего им путешествия, и изредка обмахивались хвостами или протягивали нижнюю губу к коренной лошади.

O sino emitia sempre um som agudo, que lembrava a separação, e os cavalos estavam de pé, pensativos, com a cabeça baixa, como se compreendessem toda a beleza da viagem que lhes esperava, e ocasionalmente abanavam a cauda ou estendiam o lábio inferior para a cavala.

Наконец настала роковая минута.

Finalmente, chegou a hora fatídica.

Помолились еще.

Rezaram mais um pouco.

— Сядьте, сядьте все! — повелевал Антон Иваныч, — извольте сесть, Александр Федорыч! и ты, Евсей, сядь. Сядь же, сядь! — И сам боком, на секунду, едва присел на стул. — Ну, теперь с богом!

- Sentem-se, sentem-se todos! - ordenou Anton Ivanich - senta-te, Alexandre Fedorich! E tu, Evsey, senta-te. Senta-te, senta-te! - E ele próprio, de lado, sentou-se por um instante na cadeira. - Bem, agora vamos com Deus!

Вот тут-то Анна Павловна заревела и повисла на шею Александру.

Foi então que Anna Pavlovna começou a chorar e se agarrou ao pescoço de Alexandre.

— Прощай, прощай, мой друг! — слышалось среди рыданий, — увижу ли я тебя?..

- Adeus, adeus, meu amigo! - ouvia-se entre as lágrimas - vou ver-te?..

Дальше ничего нельзя было разобрать. В эту минуту послышался звук другого колокольчика: на двор влетела телега, запряженная тройкой. С телеги соскочил, весь в пыли, какой-то молодой человек, вбежал в комнату и бросился на шею Александру.

Nada mais se conseguiu ouvir. Nesse momento, ouviu-se o som de outro sino: uma carroça puxada por três cavalos entrou no pátio. Um jovem, todo em pó, saltou da carroça, entrou na sala e lançou-se ao pescoço de Alexandre.

— Поспелов!.. — Адуев!.. — воскликнули они враз, тиская друг друга в объятиях.

- Pospelev!.. - Aduev!.. - exclamaram os dois, abraçando-se um ao outro.

— Откуда ты, как?

- De onde vens, como estás?

— Из дому, нарочно скакал целые сутки, чтоб проститься с тобой.

- De casa, corri o dia todo de propósito para me despedir de ti.

— Друг! друг! истинный друг! — говорил Адуев со слезами на глазах. — За сто шестьдесят верст прискакать, чтоб сказать прости! О, есть дружба в мире! Навек, не правда ли? — говорил пылко Александр, стискивая руку друга и наскакивая на него.

- Amigo! Amigo! Um verdadeiro amigo! - disse Aduev com lágrimas nos olhos. - Vir de cento e sessenta quilómetros para dizer adeus! Oh, existe amizade no mundo! Para sempre, não é? - disse Alexandre apaixonadamente, apertando a mão do amigo e saltando para cima dele.

— До гробовой доски! — отвечал тот, тиская руку еще сильнее и наскакивая на Александра.

- Até à morte! - respondeu o outro, apertando ainda mais a mão e saltando para cima de Alexandre.

— Пиши ко мне! — Да, да, и ты пиши!

- Escreve-me! - Sim, sim, e tu também escreve-me!

Анна Павловна не знала, как и обласкать Поспелова. Отъезд замедлился на полчаса. Наконец собрались.

Anna Pavlovna não sabia como mimar Pospelev. A partida atrasou meia hora. Finalmente, estavam prontos para partir.

Все пошли до рощи пешком. Софья и Александр в то время, когда переходили темные сени, бросились друг к другу.

Todos caminharam até à floresta. Sofia e Alexandre, quando atravessavam as sombras escuras, lançaram-se um ao outro.

— Саша! Милый Саша!.. — Сонечка! — шептали они, и слова замерли в поцелуе.

- Sasha! Querido Sasha!.. - Sonetka! - sussurraram eles, e as palavras ficaram perdidas no beijo.

— Вы забудете меня там? — сказала она слезливо.

- Vais esquecer-me lá? - disse ela em lágrimas.

— О, как вы меня мало знаете! я ворочусь, поверьте, и никогда другая...

- Oh, tu conheces-me tão pouco! Vou voltar, acredita, e nunca serei outra...

— Вот возьмите скорей: это мои волосы и колечко.

- Aqui, toma depressa: são os meus cabelos e o anel.

Он проворно спрятал и то и другое в карман.

Ele escondeu rapidamente ambos no bolso.

Впереди пошли Анна Павловна с сыном и с Поспеловым, потом Марья Карловна с дочерью, наконец священник с Антоном Иванычем. В некотором отдалении ехала повозка. Ямщик едва сдерживал лошадей. Дворня окружила в воротах Евсея.

À frente iam Anna Pavlovna com o filho e com Pospelev, depois Mariya Karlovna com a filha, e, por fim, o padre com Anton Ivanich. A alguma distância seguia uma carruagem. O cocheiro mal conseguia controlar os cavalos. Os criados cercavam Evsey à porta.

— Прощай, Евсей Иваныч, прощай, голубчик, не забывай нас! — слышалось со всех сторон.

- Adeus, Evsey Ivanich, adeus, querido, não nos esqueças! - ouvia-se de todos os lados.

— Прощайте, братцы, прощайте, не поминайте лихом!

- Adeus, amigos, adeus, não nos levem a mal!

— Прощай, Евсеюшка, прощай, мой ненаглядный! — говорила мать, обнимая его, — вот тебе образок; это мое благословение. Помни веру, Евсей, не уйди там у меня в бусурманы! а не то прокляну! Не пьянствуй, не воруй; служи барину верой и правдой. Прощай, прощай!..

- Adeus, Evseyushka, adeus, meu querido! - dizia a mãe, abraçando-o, - aqui tens um medalhão; é a minha bênção. Lembra-te da fé, Evsey, não te tornes um infiel lá fora! Ou então vou amaldiçoar-te! Não bebas, não roubes; serve o teu patrão com fidelidade e honestidade. Adeus, adeus!..

Она закрыла лицо фартуком и отошла.

Ela tapou o rosto com o avental e afastou-se.

— Прощай, матушка! — лениво проворчал Евсей. К нему бросилась девчонка лет двенадцати.

- Adeus, mãe! - murmurou preguiçosamente Evsey. Uma rapariga de cerca de doze anos correu para ele.

— Простись с сестренкой-то! — сказала одна баба.

- Despede-te da tua irmã! - disse uma mulher.

— И ты туда же! — говорил Евсей, целуя ее, — ну, прощай, прощай! пошла теперь, босоногая, в избу!

- E tu também! - disse Evsey, beijando-a, - bem, adeus, adeus! Vai agora, descalça, para a cabana!

Отдельно от всех, последняя стояла Аграфена. Лицо у нее позеленело.

Separada de todos, a última a ficar era Agrafena. O seu rosto ficou verde.

— Прощайте, Аграфена Ивановна! — сказал протяжно, возвысив голос, Евсей и протянул к ней руки.

- Adeus, Agrafena Ivanovna! - disse Evsey prolongadamente, elevando a voz, e estendeu-lhe as mãos.

Она дала себя обнять, но не отвечала на объятие; только лицо ее искривилось.

Ela deixou-se abraçar, mas não retribuiu o abraço; apenas o seu rosto se contorceu.

— На вот тебе! — сказала она, вынув из-под передника и сунув ему мешок с чем-то. — То-то, чай, там с петербургскими-то загуляешь! — прибавила она, поглядев на него искоса. И в этом взгляде выразилась вся тоска ее и вся ревность.

- Aqui tens! - disse ela, tirando de debaixo do avental e entregando-lhe um saco com alguma coisa. - Vais divertir-te com os de São Petersburgo! - acrescentou, olhando para ele de soslaio. E nesse olhar estava expressa toda a sua tristeza e todo o seu ciúme.

— Я загуляю, я? — начал Евсей. — Да разрази меня на этом месте господь, лопни мои глаза! чтоб мне сквозь землю провалиться, коли я там что-нибудь этакое...

- Eu vou divertir-me, eu? - começou Evsey. - Que Deus me fulminasse neste preciso instante, que os meus olhos saltassem! Que eu desaparecesse da face da terra, se eu fizer alguma coisa lá...

— Ладно! ладно! — недоверчиво бормотала Аграфена, — а сам-то — у!

- Está bem! está bem! - murmurou Agrafena desconfiadamente, - e tu próprio - uh!

— Ах, чуть не забыл! — сказал Евсей и достал из кармана засаленную колоду карт. — Нате, Аграфена Ивановна, вам на память; ведь вам здесь негде взять.

- Ah, quase me esquecia! - disse Evsey e tirou do bolso um baralho de cartas encharcado. - Toma, Agrafena Ivanovna, para tua lembrança; afinal, não tens nada para comprar aqui.

Она протянула руку.

Ela estendeu a mão.

— Подари мне, Евсей Иваныч! — закричал из толпы Прошка.

- Dá-me isso, Evsey Ivanovich! - gritou Proshka do meio da multidão.

— Тебе! да лучше сожгу, чем тебе подарю! — и он спрятал карты в карман.

- Para ti! mas preferia queimá-las do que dá-las a ti! - e ele escondeu as cartas no bolso.

— Да мне-то отдай, дурачина! — сказала Аграфена.

- Mas dá-me a mim, tolo! - disse Agrafena.

— Нет, Аграфена Ивановна, что хотите делайте, а не отдам; вы с ним станете играть. Прощайте!

- Não, Agrafena Ivanovna, faças o que fizeres, não vou dar; tu vais jogar com elas. Adeus!

Он, не оглянувшись, махнул рукой и лениво пошел вслед за повозкой, которую бы, кажется, вместе с Александром, ямщиком и лошадьми мог унести на своих плечах.

Ele, sem olhar para trás, acenou com a mão e caminhou lentamente atrás da carroça, que ele poderia, aparentemente, levar nos seus ombros juntamente com Alexander, o cocheiro e os cavalos.

— Проклятый! — говорила Аграфена, глядя ему вслед и утирая концом платка капавшие слезы.

- Maldito! - disse Agrafena, olhando para ele e enxugando as lágrimas com a ponta do lenço.

У рощи остановились. Пока Анна Павловна рыдала и прощалась с сыном, Антон Иваныч потрепал одну лошадь по шее, потом взял ее за ноздри и потряс в обе стороны, чем та, казалось, вовсе была недовольна, потому что оскалила зубы и тотчас же фыркнула.

Pararam junto à floresta. Enquanto Anna Pavlovna chorava e se despedia do filho, Anton Ivanovich acariciou um dos cavalos no pescoço, depois agarrou-o pelas narinas e sacudiu-o para os dois lados, o que a fera pareceu não gostar, pois arreganhou os dentes e imediatamente bufou.

— Подтяни подпругу у коренной-то, — сказал он ямщику, — вишь, седелка-то на боку!

- Aperta a cinta da albarda - disse ele ao cocheiro - vês que a sela está de lado!

Ямщик посмотрел на седелку и, увидев, что она на своем месте, не тронулся с козел, а только кнутом поправил немного шлею.

O cocheiro olhou para a sela e, vendo que estava no seu lugar, não se mexeu do banco, apenas ajustou um pouco a cabresto com o chicote.

— Ну, пора, бог с вами! —

- Bem, é hora, que Deus esteja contigo! -

говорил Антон Иваныч, — полно, Анна Павловна, вам мучить-то себя!

disse Anton Ivanovich - Já chega, Anna Pavlovna, não te atormentes a ti mesma!

А вы садитесь, Александр Федорыч; вам надо засветло добраться до Шишкова.

E tu, senta-te, Alexander Fedorovich; tens de chegar a Shishkov antes do amanhecer.

Прощайте, прощайте, дай бог вам счастья, чинов, крестов, всего доброго и хорошего, всякого добра и имущества!!!

Adeus, adeus, que Deus te dê felicidade, cargos, condecorações, tudo de bom e de agradável, todo o bem e a riqueza!!!

Ну, с богом, трогай лошадей, да смотри там косогором-то легче поезжай! —

Bem, vai com Deus, puxa os cavalos e toma cuidado para ir mais devagar na subida! -

прибавил он, обращаясь к ямщику.

acrescentou ele, dirigindo-se ao cocheiro.

Александр сел, весь расплаканный, в повозку, а Евсей подошел к барыне, поклонился ей в ноги и поцеловал у ней руку. Она дала ему пятирублевую ассигнацию.

Alexander sentou-se, todo choroso, na carruagem, e Yevsey aproximou-se da senhora, curvou-se aos seus pés e beijou-lhe a mão. Ela deu-lhe uma nota de cinco rublos.

— Смотри же, Евсей, помни: будешь хорошо служить, женю на Аграфене, а не то...

- Olha, Yevsey, lembra-te: se serves bem, vou casar contigo com Agrafena, e se não...

Она не могла говорить дальше.

Ela não conseguiu dizer mais nada.

Евсей взобрался на козлы.

Yevsey subiu aos degraus do coche.

Ямщик, наскучивший долгим ожиданием, как будто ожил; он прижал шапку, поправился на месте и поднял вожжи; лошади тронулись сначала легкой рысью.

O cocheiro, aborrecido com a longa espera, pareceu ganhar vida; apertou o chapéu, endireitou-se e levantou as rédeas; os cavalos começaram a andar a um trote ligeiro.

Он хлестнул пристяжных разом одну за другой, они скакнули, вытянулись, и тройка ринулась по дороге в лес.

Ele chicoteou os cavalos um a um, eles saltaram, esticaram-se e a tracção lançou-se pela estrada em direcção à floresta.

Толпа провожавших осталась в облаке пыли безмолвна и неподвижна, пока повозка не скрылась совсем из глаз.

A multidão de despedida ficou no meio de uma nuvem de poeira, em silêncio e imóvel, até que a carruagem desapareceu completamente de vista.

Антон Иваныч опомнился первый.

Anton Ivanich foi o primeiro a reagir.

— Ну, теперь по домам! — сказал он.

- Bem, agora vamos para casa! - disse ele.

Александр смотрел, пока можно было, из повозки назад, потом упал на подушки лицом вниз.

Alexander olhou para trás da carruagem o máximo que pôde, depois caiu sobre as almofadas, de cara para baixo.

— Не оставьте вы меня, горемычную, Антон Иваныч! — оказала Анна Павловна, — отобедайте здесь!

- Não me deixes, infeliz que sou, Anton Ivanich! - suplicou Anna Pavlovna. - Jante aqui!

— Хорошо, матушка, я готов: пожалуй, и отужинаю.

- Está bem, mãe, estou pronto: talvez jante aqui.

— Да вы бы уж и ночевали.

- E fique a dormir aqui.

— Как же: завтра похороны!

- Como não: amanhã são os funerais!

— Ах, да! Ну, я вас не неволю. Кланяйтесь Федосье Петровне от меня, — скажите, что я душевно огорчена ее печалью и сама бы навестила, да вот бог, дескать, и мне послал горе — сына проводила.

- Ah, sim! Bem, não te obrigo. Dá os meus cumprimentos a Fedosia Petrovna - diz-lhe que estou profundamente triste com a sua perda e que eu própria gostaria de ir visitá-la, mas Deus enviou-me também uma desgraça - tive de despedir o meu filho.

— Скажу-с, скажу, не забуду.

- Vou dizer-lhe, vou dizer-lhe, não vou esquecer.

— Голубчик ты мой, Сашенька! — шептала она, оглядываясь, — и нет уж его, скрылся из глаз!

- Meu querido, Sashka! - sussurrou ela, olhando em volta - e lá está ele, desapareceu de vista!

Адуева просидела целый день молча, не обедала и не ужинала. Зато говорил, обедал и ужинал Антон Иваныч.

Adueva ficou sentada em silêncio o dia todo, não almoçou nem jantou. Mas Anton Ivanich falou, almoçou e jantou.

— Где-то он теперь, мой голубчик? — скажет только она иногда.

- Onde estará ele agora, o meu querido? - dizia ela ocasionalmente.

— Уж теперь должен быть в Неплюеве. Нет, что я вру? еще не в Неплюеве, а подъезжает; там чай будет пить, — отвечает Антон Иваныч.

- Já deve estar em Neplyuev. Não, estou a mentir? Ainda não está em Neplyuev, mas está a chegar; lá vai beber chá - respondeu Anton Ivanich.

— Нет, он в это время никогда не пьет.

- Não, ele nunca bebe nessa altura.

И так Анна Павловна мысленно ехала с ним. Потом, когда он, по расчетам ее, должен был уже приехать в Петербург, она то молилась, то гадала в карты, то разговаривала о нем с Марьей Карповной.

E assim, Anna Pavlovna viajava mentalmente com ele. Depois, quando ele, segundo os cálculos dela, já devia ter chegado a São Petersburgo, ela orava, adivinhava com as cartas e falava sobre ele com Maria Karpovna.

А он?

E ele?

С ним мы встретимся в Петербурге.

Vamos encontrar-nos com ele em São Petersburgo.